ГЛАВА 4

ПСИХ НА ПСИХЕ И ПСИХОМ ПОГОНЯЕТ!

В коридоре Петрусь Иваныч остановил маму, Володю и Иринку, сказал немножечко смущенно, но по-прежнему галантно:

— Позвольте, дорогие петербуржцы, я вас провожу до комнат, вам отведенных.

Мама улыбнулась:

— Что, думаете, мы испугались ваших привидений в латах?

— Не в этом дело, — отчего-то нахмурясь, сказал директор. — Вы, чего доброго, еще заблудитесь в нашем лабиринте. Кстати, что до привидений, то смеяться действительно не нужно: я сам слышал о призраке... Знаете, в жизни так много непонятного...

Мама покачала головой, сказала: «Ну и ну!» — и вслед за директором все снова двинулись петлять по коридорам дворца и галереям стен и башен замка. Дорогой Петрусь Иваныч то и дело останавливался и, точно извиняясь, начинал убеждать Викторию Сергеевну, Володю и Иринку в том, что его сотрудники на самом деле люди очаровательные, прекрасные специалисты, но немного самолюбивы и ревнивы, так как знают себе цену. А поэтому иногда в их спаянном коллективе возникают не то что бы ссоры или скандалы, — что вы, убереги Господь! — а этакие недоразумения, обмены колкостями. Директор говорил еще, что его жена, Эльза Жоржевна, тоже прекрасный человек, великодушный, честный, но немного возомнила из себя хозяйку замка, этакую баронессу или герцогиню. И Петрусь Иваныч заверил «петербуржцев» в том, что он собьет-таки с нее эту спесь, на что мама сказала: «А может быть, не надо?»

Директор довел гостей до отведенных им апартаментов, тепло распрощался с ними, галантно поклонившись и пожелав спокойной ночи «безо всяких привидений», и ушел в полумрак коридоров.

Было что-то около часа ночи, но мама попросила Иринку заглянуть к ним в комнату, и когда Виктория Сергеевна, Володя и Иринка сели возле круглого стола в номере, мама спросила у сына и девочки, обведя обоих немного насмешливым взглядом:

— Ну и как вам замок и его обитатели?

— Замок чудесный, — сразу заявил Володя, — классный замок просто, а вот что про обитателей... кажется, здесь псих на психе и психом погоняет.

— А тебе, Ирина, то же самое показалось? — обратилась мама к девочке.

— Нет, ну зачем же... — мягко возразила Тролль. — Все эти люди, они такие умные, только, мне показалось, они все... несчастливые и какие-то обиженные, точно у них отняли любимую вещь, запрятали куда-то далеко и не отдают, а они горюют об этой вещи и обижают один другого, чтобы себя обиженным не чувствовать.

Мама с одобрительной улыбкой, очень ласково провела своей ладонью по руке Иринки и сказала:

— Ты все это очень верно подметила, девочка. А мне к тому же показалось, что они разыграли перед нами небольшой спектакль с прочтением старинных документов, с легендами о замурованных рыцарях и привидениях. И все они себя так важно называли господами и дамами! Да, конечно, это был спектакль, только я пока не знаю, кто их режиссер и для чего нам его представили.

Иринка вдруг спросила, но как-то робко, словно сразу пожалев о том, что задала свой вопрос:

— Виктория Сергеевна, скажите, а вы раньше никогда не видели этого директора?

— Нет, девочка, никогда, — удивленно вскинула мама свои красивые густые брови.

— И он вас никогда не видел?

— Думаю, что и Петрусь Иваныч меня не видел раньше. Вызов в институт пришел официальный, даже не из Минска, а из Москвы, вот я и поехала... А почему ты спрашиваешь?

Тут уж Иринка совсем стушевалась и замялась.

— Да знаете, он на вас так смотрел... словно что-то вспомнить хотел. Странно так...

— Нет, — решительно сказала мама, — тебе, должно быть, что-то показалось. Петрусь Иваныч такой.