И тут Петер ослабил хватку. Его противник потерял сознание, сам же он, напротив, пришел в себя и вновь обрел способность рассуждать здраво. Он не был убийцей. Он до сих пор ни разу никого не лишил жизни и не собирался делать это сейчас. Сняв с себя галстук, он заломил за спину руки Антонино и крепко связал их. На верстаке стоял телефон. Петер позвонил в полицию, продиктовал адрес сыроварни и сообщил:

— Здесь находится нарколаборатория. Вы найдете здесь и наркодельца. Его зовут Антонино Катания.

Он медленно опустил трубку на рычаг и вышел.

Ему оказали первую помощь в клинике «Салюс». Ночь он провел в Болонье, а наутро улетел в Соединенные Штаты, чувствуя, что должно пройти время, прежде чем он найдет в себе силы вернуться на виллу и ответить на вопросы Марии.

15

Петер вернулся на озеро, когда солнце начинало склоняться к закату. Мария радостно бросилась ему навстречу.

— Скажи, что тебе меня не хватало, — ласково попросил он, сжимая ее в объятьях.

— Мне тебя не хватало, — повторила она. — Не покидай меня больше, — ее голос звучал умоляюще, она спрятала голову у него на плече. Потом Мария подняла к нему лицо, а он наклонился и поцеловал ее в губы.

Это был их первый поцелуй, смягченный стыдливостью, верной спутницей самых искренних и чистых чувств.

— Ты мне нужен, потому что я люблю тебя, — призналась она.

Его лицо осветилось радостью. Крепко прижимая ее к себе, он прошептал:

— Если бы я не боялся показаться смешным, я тоже сказал бы тебе, что я тебя люблю.

— Тогда почему бы тебе меня не поцеловать? — тихонько спросила Мария.

Петер покраснел, как мальчишка:

— Не думал, что в моем возрасте еще могут происходить подобные вещи.

Несколько минут они стояли обнявшись и молчали, а затем медленно направились к вилле.

Экономка ждала их на пороге дома.

* * *

Для Марии это была первая ночь любви. Она испытала удивительно нежное, сладкое чувство, порожденное годами дружбы, взаимного уважения, своего рода обожания, которое питал к ней Петер, и ответной благодарности со стороны Марии по отношению к нему. Они занимались любовью с самозабвенным восторгом, прогнавшим все страхи, а потом улыбнулись друг другу, как подростки, очарованные чудесным открытием.

Мария не стала расспрашивать его о результатах предпринятого им расследования, Петер тоже старался избегать этой темы.

Они очень поздно спустились к ужину. Экономка накрыла стол на террасе, увитой страстоцветом, возле декоративного бассейна с кувшинками, в котором сновали японские кой, сверкающие в лунном свете подобно алмазам. Легкий вечерний ветерок шелестел листвой каменных дубов и доносил до них тонкое благоухание лимонных деревьев.

— Что с нами будет? — Глаза Марии радостно светились.

— «И жили они долго и счастливо», — произнес Петер. — Как в сказках.

— Навсегда? — спросила она.

— До конца наших дней, — провозгласил он с шутливой значительностью.

Подошел официант и вполголоса сообщил:

— Ваш сын едет сюда.

— Я пойду в свою комнату, — решила Мария.

— Поставьте еще один прибор, — приказал Петер официанту, ласково, но настойчиво удерживая ее за руку.

— Я не хочу, чтобы он чувствовал себя неловко, — настаивала Мария.

— Я слишком долго прятал тебя от него.

В эту минуту появился Джанни и наклонился, чтобы коснуться губами щеки отца.