Дима ласково погладил ее по щеке. Свое создание. Единственную в этом мире, кто его по-настоящему любит. Бескорыстно, забыв обо всем на свете, даже о себе. Верит ему.

Дима горько улыбнулся. Он даже имени ей не дал. Он заставил ее умереть мучительной смертью раз, заставит и второй, потому как ни ей, ни Ангелу не место в этой жизни. И он уже знал, как будет выглядеть последняя картина Ангела.

— Спасибо, Боже! — сказал вдруг он.

— За что? — удивилось его глупое создание.

— За то, что позволил мне самому выбрать, как умереть.

Лили: Слышала о твоем художнике. Мне очень жаль. Говорят, что он закончил своего Создателя и застрелился у картины. Интересно, почему? Возьмешь меня на выставку?

Пик: Создателя убрали с выставки.

Лили: Но почему?

Пик: Знаешь… Казалось, ничего особенного. Не знаю, как описать… Ну вновь боль, много боли. Создатель обнаженный висит в воздухе, весь опутанный терновником. Шипы врезаются в кожу… А под ним стоит девушка, подставив лицо каплям его крови.

Лили: Красиво.

Пик: Страшно… Та кровь токсичная какая-то, наверное. У нее лицо, плечи, все было в ожогах. Но это… это привычно, понимаешь? Это я уже видел. А вот лицо, его лицо, Создателя, — это что-то новое. Художник раньше никогда не показывал лиц своих жертв, а тут будто в одном соединил боль их всех.

Лили: Пик? Ты почему замолчал?

Пик: Я… знаешь… может, и хорошо, что тот художник умер. К чему писать такую мерзость. Да еще и лицо как у того пропавшего без вести писателя…

Лили: У которого жена недавно умерла? Знаешь, я его даже не читала. Он был так мало известен…

Пик: Этого самого. Муторно от таких картин на душе, понимаешь?

Лили: Да ну, брось. Сходим завтра погулять?

Пик: Завтра воскресение. Я иду в церковь.

Лили: Где это записать? Ты же неверующий…

Пик: Посмотрев на этого создателя, знаешь, что я подумал? Я не хочу, чтобы мой Бог был таким. Бог есть. И он другой.