Неожиданно боль и огонь исчезли. Танатос провел девушку по тропе к бледной лошади, подсадил в седло, а потом уселся сам так, что Ниоба оказалась перед ним. Конь прыгнул в столб дыма – и сквозь него вверх, прямо в небо.

Скоро жеребец уже скакал, легко ступая по тучам, а за спиной у них стлались клочья тумана. Впереди, на зеленой лужайке под лучами теплого солнца высился особняк. Они подъехали к нему и соскочили с коня. Танатос и Ниоба вошли внутрь.

Немолодая служанка заторопилась им навстречу.

– Вы привезли смертную! – с удивлением и некоторым возмущением воскликнула она.

– Позаботься о ее выздоровлении, – резко приказал Танатос. – Она не принадлежит мне.

Служанка быстро принесла целебную мазь. Кожа Ниобы обуглилась, но там, куда попадала мазь, моментально появлялась здоровая плоть. Служанка натерла все тело Ниобы мазью и заставила ее вдохнуть пары бальзама – боль исчезла. Девушка стояла перед служанкой обнаженная и совершенно здоровая.

– Моя дорогая, как вы красивы! – воскликнула служанка, распыляя что‑то над ее сгоревшими волосами, которые моментально отросли во всем своем золотом великолепии. – Почему такое изумительное существо попыталось покончить жизнь самоубийством?

– Я люблю его, – повторила Ниоба.

– О, любовь, – сразу все поняв, вздохнула служанка. Потом принесла Ниобе халат и новые туфли – похоже, бальзам не мог восстановить сгоревшую одежду. – Танатос вас ждет.

И с этими словами служанка отвела Ниобу в гостиную.

Смерть – Танатос – действительно ее ждал. По манерам он напоминал сурового отца, несмотря на череп и скелетообразные руки.

– Молодая женщина, ты совершила очень храбрый и глупый поступок, – с укором проговорил он. – Твое имя не значилось в моем списке. Мне пришлось срочно отправиться на твою лодку.

– У меня не было другой возможности привлечь ваше внимание, – ответила Ниоба, усаживаясь на указанный им стул. – Спасибо, что пришли.

Тут Танатос улыбнулся, не в силах проявить равнодушие к красоте.

– Я не мог поступить иначе, – сурово произнес он. – Когда происходит незапланированная смерть, запутываются нити судьбы.

То же самое говорил Ниобе и профессор. Во Вселенной царит некий порядок, а воплощения следят за его поддержанием.

– Я… где я нахожусь? В Раю?

Танатос презрительно фыркнул, хотя у него и не было носа.

– В Чистилище. В месте, где царит неопределенность – и где принимаются решения. Все воплощения живут здесь.

– Ах вот оно что. Мне не приходилось бывать в подобных местах. – Ниоба была немного напугана.

– Что привело тебя ко мне, очаровательная смертная девушка?

– О, я совсем не девушка! Я… мой муж Седрик… я пришла просить о его жизни. Я его люблю!

– Несомненно, – согласился Танатос. Затем щелкнул своими костяными пальцами, и к нему поспешил слуга с ящиком. Танатос открыл его и начал перебирать карточки. – Седрик Кафтан, восемнадцать лет, через пять дней должен отправиться в Рай. Хороший человек, мое личное вмешательство не требуется. – Казалось, пустые глазницы смотрят на карточку. – Очень хороший человек! Он действительно тебя любит.

– Да. Я должна его спасти. Вы должны…

Танатос взглянул на Ниобу темными провалами своих глаз, и вдруг на нее повеяло холодом, но не холодом смерти. Ей не приходило в голову, что воплощение может потребовать платы за услугу, о которой она просит… Но что Ниоба в состоянии ему дать?

Потом она снова подумала о лежащем в больнице Седрике и поняла, что нет такой цены, которую она не согласилась бы заплатить за то, чтобы он снова был здоров.