— Противоядие получишь дома, — пообещал ему Гранцов. — Вставай, директор.

Он потерял много времени, разыскивая Макса с Татьяной на островке, где оставил их ночью. «Как в воду канули» было бы самым точным определением в данном случае, потому что они и в самом деле спрятались в воде. Точнее — на воде. У Макса была оборудована запасная лежка, где он отсыпался днем, и лежка эта была на плоту, замаскированном среди свисающих веток и камыша. С плота они слышали, как кто-то шныряет по острову, стараясь не шуметь. Слышали они и тихий свист Гранцова, и его негромкий поначалу мат. Но бдительный Макс не показался до тех пор, пока не убедился, что Гранцов вернулся один, да еще с трофеями. Трофеи убедили его лучше всяких слов.

Гранцов с Татьяной подтянули катер к берегу, пока Макс собирался в дорогу: мылся и переодевался в чистое.

Старицына уложили на носовой диван в каюте катера, слегка ослабив веревки на руках и ногах. Макс устроился рядом и тут же занялся чисткой оружия, разложив на откидном полированном столике трофейный АКМ. Поскольку каюта была рассчитана только на двоих, Гранцов сидел на пороге и подсказывал Татьяне, которая стояла у штурвала.

Он рассчитывал, что происшествие на аэродроме отвлечет легионеров от поисков пропавшего катера. А если кто-то и заметит Татьяну, то вряд ли решится стрелять вслед американской гражданке. Ну, а если и решится, то получит несимметричный ответ.

Макс, нисколько не стесняясь посторонних слушателей, рассказывал, как он собирался встретить самолет. Оказывается, он вел ночной образ жизни. Днем отсыпался на плоту, а по ночам уходил к аэродрому. За два месяца он выполнил значительный объем земляных работ, углубив и местами спрямив русло пересохшего ручья. Получился замечательный, но незаметный для часовых канал, соединяющий летное поле и емкости с горючим. Оставалось в нужное время произвести в нужном месте направленный взрыв. Огненная река хлынула бы по склону на летное поле как раз туда, где всегда стоял «Ил-76». Согласно приблизительным подсчетам Макса, пожар должен был охватить и вертолетную стоянку. При этом неизбежно загорелся бы и лес, отрезав аэродром от помощи из города. Таким образом, с помощью складной лопаты из «каравеллы» и ящика гранат со складов концлагеря один-единственный диверсант мог бы надолго вывести из строя важнейший стратегический объект.

— А что потом? — спросил Гранцов. — Не вижу вариантов отхода.

— Никаких вариантов. Отходить было бы некому. И некуда. Но задача была бы решена, — и Макс с громким щелчком посадил на место крышку ствольной коробки.

— Решена-то решена. Только с ответом не сходится, — поддел его Вадим. — А правильный ответ, он сейчас уже, наверно, над Кубой пролетает.

— Почему ты думаешь, что это правильный ответ? Может быть, твой Кирсанов работает на афганцев или нигерийскую мафию? Перехватили у конкурентов груз, да еще и канал закрыли. Красота!

Гранцов не успел ничего ответить, потому что увидел, как изменилось лицо Татьяны. Он привстал и посмотрел вперед через наклонное зеленое стекло.

В этом месте река снова сужалась после очередного поворота. Гранцов увидел прямо по курсу легкие мостки, протянутые низко над водой с берега почти до середины реки. Он сразу узнал эту ажурную конструкцию, обвитую разноцветными проводами. Узнал он и мачту на берегу, с тарелкой спутниковой связи и обвисшим звездно-полосатым флагом. Это был лагерь калифорнийских экологов.

Между двумя зелеными полусферами палаток стоял пятнистый приземистый «хаммер».

— Там машина Дональда, — проговорила Татьяна.

— Кто такой, почему не знаю?

— Дональд Риджендарт, Очень Важная Персона в структуре Глобо.