— Где вы так наловчились, Вадим Андреевич? — спросил он. — Чешете, как местный.

— Потом расскажу, — улыбнулся Гранцов. — Посиди в машине, чтоб не угнали. Здесь любят угонять джипы.

Вместе с двумя танкистами Гранцов вошел в подъезд рядом с витриной, над которой изгибалась неоновая вывеска в форме шляпы. «Сомбрериа», прочитал Марат и догадался — «Шляпами торгуют. Надо будет завтра сюда заглянуть. Куплю на память. Такую, как у Василя». Он вспомнил, как Василь забегал ненадолго сюда. И пожалел, что не успел расспросить одессита о его странной работе.

Водитель расправил смятую пачку, вытащил сигарету и что-то спросил у Марата. Кирсанов пожал плечами в ответ и выпрыгнул на тротуар. Он вдруг понял, что его место рядом с Гранцовым, а не здесь.

Завернув за угол, он увидел двух девушек в коротких юбчонках, подпирающих стену. Они оглянулись на него и мгновенно приспустили свои блузки с плеч. При этом у одной вывалились наружу груди с задорно торчащими кверху сосками.

«Война войной, а работать надо», подумал Марат, пробегая мимо проституток. Уже войдя в подъезд, он пожалел, что не сказал им такую замечательную фразу, как «Русо туристо, облико морале». Обидно. Когда еще представится такой случай?

По узкой лестнице он поднялся до второго этажа и наткнулся на гранцовскую команду. Рауль и Рамон вполголоса переговаривались, и один из них придерживал Гранцова за локоть.

— Какие-то проблемы, Вадим Андреевич? — так же тихо спросил Марат.

— Хотят дождаться колонны, — недовольно ответил Гранцов. — Я говорю, давайте слетаю наверх, посмотрю, что там. А они — нет, сейчас подойдут танки, тогда и посмотрим. В колонне будут разведчики, это их работа, по чердакам шастать. А эти — вроде комендантской роты. Короче, пехота.

Он снова заговорил по-испански, обращаясь к танкистам и показывая на Марата. Оба солдата недоверчиво качали головами. Наконец, тот, кто удерживал Гранцова, отпустил его локоть.

— Пошли, — еле слышно произнес Гранцов и первым двинулся по лестнице, бесшумно шагая через ступеньку, держась почти вплотную к стене и глядя вверх, в пролет.

Марат шел последним. Ему не нравилось, что танкисты так громко топают и дымят сигарами — если наверху и в самом деле кто-то прячется, то у него наверняка есть не только уши, но и нос. Конечно, ребят можно понять. Они тут дома, они спокойно несут службу, а двое иностранцев вконец достали их своей непонятной суетой. Ясное дело, если б не приказ полковника Моронадо, они ни за что не покинули бы удобную позицию под пальмами во дворе отеля…

На лестнице стоял отчетливый запах туалета. Поначалу Марат решил, что здесь тоже пользуются парадняками в случае крайней нужды. Но пованивать начало только начиная с третьего этажа. А на пятом, последнем, он вдруг обнаружил разгадку, увидев за приоткрытой дверью на лестничной клетке сливной бачок и бронзовую грушу на длинной цепочке. Вместо унитаза в туалете была просто дыра с двумя площадками для ног. «Как у нас на старых вокзалах!», восхитился Марат и повернулся к Гранцову, чтобы поделиться своим географическим открытием.

В этот момент шедший впереди Гранцов вдруг замер и поднял руку. Все остановились. Узкий эллипс луча пробежал по стене и, изгибаясь, пополз по ступеням.

— Растяжка, — прошептал Марат. — Видите?

— Леску вижу, — ответил Гранцов. — Не пойму, что на конце.

— Не важно, — сказал Марат. — Мы свое дело сделали. Пусть теперь ждут колонну и проверяют чердак.