– Жаль, – заметил Кугель. – Днём есть на что посмотреть. Окружающий Лумарт пейзаж очень симпатичный. А Добрый Народ вот‑вот начнёт свой Великий Карнавал Полных Противоположностей, который, как говорят, представляет собой весьма живописное зрелище.

Пульсифер тоскливо покачал головой.

– Сомневаюсь, что мне когда‑нибудь удастся увидеть такие события. А ты видел много ужасных преступлений?

– Да, мне многое довелось повидать. Например, я помню одного гнома из Батварского леса, который оседлал пельграна…

Пульсифер жестом прервал его.

– Погоди. Фампоун захочет это услышать. – Он опасно высунулся из разинутого рта и взглянул на прикрытые глазные яблоки. – Интересно, он, или, если быть более точным, я проснулся? Мне показалось, что я почувствовал шевеление. В любом случае, несмотря на то, что я получил удовольствие от нашего разговора, мы должны вернуться к своим обязанностям. Хм, шнур отключён от лампы. Не будешь ли ты так добр погасить свет?

– К чему спешить? – уклонился Кугель. – Фампоун мирно спит; позволь ему отдохнуть. А я тем временем хотел кое‑что показать тебе. Азартную игру. Ты когда‑нибудь играл в замболио?

Пульсифер ответил отрицательно, и Кугель вытащил из кармана карты.

– Смотри внимательно! Я раздаю каждому из нас по четыре карты, которые мы не должны показывать друг другу. – Кугель объяснил правила игры. – Мы обязательно играем на золотые монеты или что‑то подобное, чтобы игра была интересной. Поэтому я ставлю пять терциев, и ты должен поставить столько же.

– Вон в тех двух мешках – золото Фампоуна, или, что в равной степени правомерно, моё золото, поскольку я – неотъемлемый придаток к этой огромной туше. Вынь оттуда столько золота, сколько соответствует твоим пяти терциям.

Игра началась. Пульсифер к своему огромному удовольствию выиграл первый кон, затем проиграл следующий, что заставило его разразиться плаксивыми жалобами; потом он выиграл снова и снова, и так до тех пор, пока Кугель не объявил, что у него больше не осталось денег.

– Ты умный и искусный игрок; помериться с тобой силами – большое удовольствие! И все же, я думаю, что смог бы побить тебя, если бы у меня были деньги, которые я оставил наверху, в храме.

Пульсифер, несколько запыхавшийся и страшно гордый своей победой, с насмешкой отнёсся к словам Кугеля.

– Я думаю, что чересчур умен для тебя! Вот, забери свои терции, и сыграем ещё раз.

– Нет, это нечестно! Я слишком горд, чтобы принять твои деньги. Позволь мне предложить другое решение проблемы. Наверху в храме остался мой мешок с терциями и ещё один мешок, с леденцами. Возможно, ты захочешь подкрепиться, когда мы продолжим игру. Давай пойдём туда и принесём их, а потом я докажу тебе, что те твои выигрыши были случайными!

Пульсифер высунулся как можно дальше, чтобы взглянуть на лицо Фампоуна.

– Кажется, он вполне спокоен, хотя в животе у него бурчит от голода.

– Он спит так же крепко, как и всегда, – объявил Кугель. – Надо спешить. Если он проснётся, нам придётся закончить игру.

Пульсифер заколебался.

– А что будет с золотом Фампоуна? Не можем же мы бросить его здесь без присмотра!

– Мы возьмём его с собой и глаз с него не спустим.

– Замечательно; ставь его сюда, на помост.

– Вот так, я готов. А как мы поднимемся наверх?

– Просто нажми вон ту серую кнопку рядом с ручкой кресла, только, пожалуйста, без лишнего шума. Фампоун вполне может впасть в ярость, если проснётся в незнакомой обстановке.

– Да он никогда не спал более безмятежно! Поднимаемся!

Кугель нажал кнопку; помост задрожал, заскрипел и поплыл вверх по тёмной шахте, открывшейся перед ним.