|
. С Триттом невозможно было и двух слов сказать без того, чтобы он так или иначе не упомянул про синтез. Три раза она отправлялась в Жесткие пещеры совсем одна, хотя и пугалась собственной смелости. Правда, Жесткие, которые ей встречались, всегда были ласковы, или "очень добрые", как выразился Ун. Но они не принимали ее всерьез. Когда она задавала вопросы, они были довольны, но в то же время посмеивались - это она ощущала совершенно ясно. И отвечали так просто, что их слова не содержали никаких сведений. "Это машина, Дуа, - говорили они. - Может быть, Ун сумеет тебе объяснить, что это такое". Интересно, а был ли среди них Эстуолд? У нее не хватало храбрости спрашивать Жестких, как их зовут. И по имени она знала только Лостена, с которым ее познакомил Ун и о котором она много слышала раньше. Иногда ей казалось, что вот этот Жесткий или вон тот, наверное, и есть Эстуолд. Ун говорил об Эстуолде с величайшим почтением и с некоторой обидой. Насколько она поняла, Эстуолд был так поглощен чрезвычайно важной работой, что почти никогда не заглядывал в пещеры, куда допускались Мягкие. Она свела воедино то, о чем ей в разное время сообщал Ун, и мало-помалу поняла, что мир получает все меньше и меньше пищи. Впрочем, Ун почти никогда не говорил "пища", а только "энергия", объяснив, что так ее называют Жесткие. Солнце остывало, оно умирало, но Эстуолд открыл, как можно добыть энергию из неимоверной дали, которая лежит дальше Солнца, дальше семи звезд, светящихся в темном небе. (Ун как-то объяснил, что семь звезд - это семь солнц, только находящихся очень далеко, и что есть еще много звезд, еще более далеких, а потому их нельзя увидеть. Это услышал Тритт и спросил, зачем нужны звезды, если их нельзя увидеть, а потом заявил, что ничему этому не верит. Ун терпеливо произнес: "Ну, Тритт, оставь". Дуа как раз собиралась сказать примерно то же, что и Тритт, но после этого удержалась и промолчала.) А теперь получалось, что в будущем энергии станет опять много - и уже навсегда. Пищи будет сколько угодно - как только Эстуолд и другие Жесткие сумеют сделать новую энергию достаточно вкусной. Всего несколько дней назад она сказала Уну: "Помнишь, как давным-давно, когда ты в первый раз привел меня в Жесткие пещеры и я настроилась на Жестких, я сказала, что поймала ощущение большого солнца?" Он не сразу сообразил, о чем она говорит. "Я что-то не помню. Но продолжай, Дуа. Почему ты об этом заговорила?" "Я все думаю - ведь это большое солнце и есть источник новой энергии? " А Ун ответил с радостью: "Отлично, Дуа! Это не совсем точно, но такая интуиция у эмоционали это великолепно!" Дуа, хмуро перебирая все эти воспоминания, медленно двигалась вперед. Она добралась до Жестких пещер и только тут заметила, что совсем утратила представление о времени и пространстве. Она уже подумала, что слишком задержалась и, пожалуй, лучше будет все-таки вернуться домой и вытерпеть неизбежные упреки Тритта, как вдруг... словно причиной этому была мысль о Тритте... она ощутила Тритта совсем рядом. Ощущение было удивительно сильным, и мелькнувшая было у нее мысль, что она вопреки всякой вероятности уловила его чувство через расстояние, отделяющее ее от домашней пещеры, тут же исчезла. Нет-нет! Он здесь, в Жестких пещерах, неподалеку от нее. Но что он тут делает? Ищет ее? Собирается бранить ее здесь?! Или ему взбрело на ум нажаловаться Жестким? Нет, уж этого она не вынесет. |
