— Мы берем этого парня.

Глава третья

СВИСТНИ ВЕТРУ

Этан открыл глаза. Он лежал в своей постели, у себя в комнате, в розовом доме на вершине холма. По чириканью птиц и серому свету за окном он догадался, что теперь утро. Он сел и взял с тумбочки у кровати свои наручные часы. Отец сам их сконструировал и собрал из деталей, купленных в Такоме, в магазине «Мир увлечений». Вместо циферблата у часов были кнопки, целая маленькая клавиатура, и дисплей на жидких кристаллах. Мистер Фельд наделил их множеством интересных и, возможно, полезных функций, но Этан умел определять только время и день. Время было 7. 24, день — суббота, девятое. Прошло чуть больше минуты с тех пор, как не очень приятно пахнущий лис, именующий себя Пройдисветом, уселся Этану на грудь, чтобы передать ему приглашение из другого мира. Этан слышал знакомые субботние звуки: отец возился на кухне.

Будь это вымышленная история, автор непременно заставил бы Этана задуматься, не приснились ли ему события последних нескольких часов. Но поскольку каждое слово в этой повести — правда, читатель, думаю, не удивится, узнав, что Этан никаких сомнений не испытывал. Он нисколько не сомневался в том, что в компании тенехвоста перескочил с одной невидимой ветви Древа Миров на другую и уже второй раз в жизни очутился в стране, которая в книжках иногда называется Страной Фей. Этан отдавал себе отчет, что на самом деле познакомился с кем-то вроде эльфов, и видел стадион, построенный из костей великана, и спас моллюска-оракула, удачно метнув мяч. Этан хорошо понимал разницу между бессмыслицей сна и чудесной логикой настоящего приключения. Но если бы ему потребовались какие-то дополнительные доказательства того, что он провел несколько часов в Летомире, достаточно было взглянуть на книжечку, лежащую у него на подушке рядом с вмятиной от его головы.

Книжечка, само собой, была маленькая, не больше спичечного коробка, в темно-зеленом переплете. На корешке меленькими золотыми буквами значилось «Как ловить молнию и дым», на титульном листе указывался автор — И. Душистый Горошек. Шрифта Этан из-за мелкости разобрать не мог, но по рисункам видел, что это какое-то руководство для бейсболистов, в особенности для кэтчеров. Из всех игровых ролей Этана всегда больше всего тянуло к этой, с ее таинственной маской и доспехами — но его отпугивало то, что кэтчер должен знать правила игры в совершенстве.

Он встал и выдвинул ящик письменного стола, где покоились останки нескольких хобби, так и не доведенных до конца: филателии, коллекционирования минералов и макраме. Порывшись в ящике, Этан откопал лупу, которую подарил ему отец на одиннадцатилетие. Мистер Фельд был страстным собирателем камней и марок (и умел сплести вполне приличное кашпо для цветочного горшка). Этан снова залез в кровать, накрылся с головой одеялом и стал читать введение с помощью лупы.

«Первый и последний долг всякого любителя бейсбола, — так начиналась книга Душистого Горошка, — находится он на поле или на трибунах, состоит в том же, что и долг всякого, кто любит жизнь: не быть безразличным. В случае же с кэтчером — это, полагаю, признают все, кроме дураков и шорт-стопов, — это требование удваивается».

Из содержания следовало, что Душистый Горошек — это феришер, живший в области Летомира, которая, по словам автора, «соприкасалась» с Троей штата Нью-Йорк. Свои знания Душистый Горошек приобрел на протяжении летних сезонов 1880, 1881 и 1882-го годов, скрытно наблюдая за игрой кэтчера команды «Троя Троджинс», человека (или рувина, как выражался автор) по имени Уильям Бак Эвинг.

«Летние месяцы, проведенные мною за плечом хладнокровного изящного Бака, лучшего из всех известных мне рувинов, — писал Душистый Горошек, — в пыльной зеленой чаше Троянского стадиона, останутся счастливейшим воспоминанием за всю мою долгую-долгую жизнь».