— Это немало от такого человека, как ты, — поклонился варвар, — но надеюсь, что этот совет пойдет мне на пользу?

— Не сомневайся, — успокоил его советник, — чтобы услышать то, что я тебе скажу, многие осыпали бы меня золотом. Мне известны не только твои подвиги в нашем городе, но, кажется, я догадываюсь, что еще ищешь ты здесь. Пусть меня разотрет в пыль Нергал, если это не Синий Камень. Я не ошибся?

— Откуда ты знаешь? — Варвар подался вперед, и его глаза цвета сапфира чуть ли не прожгли насквозь советника.

— Мир не без добрых людей, слава Солнцеликому, — слегка поежился под его взглядом сановник, — но то, что я знаю это, не суть важно. Главное, что я знаю, у кого этот перстень. Имя этого человека Лиаренус, еще он известен под прозвищем Горбун. Если уцелеешь во дворце у лекаришки, то попробуй наведаться к нему. Но берегись — Горбун не прост, очень не прост; были охотники, позарившиеся на его добро, только вот что-то их с тех пор никому не приходилось видеть. А теперь, — закончил свою речь чернобородый, — тебе пора отдохнуть перед завтрашним днем.

Он позвонил в серебряный колокольчик, явился лысый управляющий в сопровождении невысокого старикашки с хитрой рожей.

— Гисан, ты расскажешь киммерийцу все, что знаешь про двор этого лекаря, а ты, — хозяин обратился к лысому, — отведешь его в покои на ночлег. Дай ему все, что попросит: еды, вина — ну, в общем, сам понимаешь. Пусть выберет себе на ночь девушку, если захочет, или двоих, — оглядев варвара, усмехаясь уточнил чернобородый, — чтобы ни в чем недостатка у него не было.

— Кроме этого, — перебил его Конан, — мне еще понадобятся кое-какие приспособления.

— Разумеется, — кивнул хозяин, — Гисан тебе поможет и в этом.

Когда слуги вместе с Конаном удалились, чернобородый не мог сдержать радости. Потирая руки, он удовлетворенно произнес:

— Вот теперь посмотрим — кто кого! Завтра этот лекаришка отправится на Серые Равнины, благодарение Митре, а его горбатому братцу, видать, скоро тоже будет приятный сюрприз!

Глава восьмая

Конан с трудом протиснулся в заготовленную для него колоду, отверстие закрыли. Ему предстояло провести так целый день до самой темноты. В общем, в бревне было не так уж плохо, душновато только, да еще не понравилась варвару разгрузка. Хорошо хоть, что бревно не треснуло, когда его свалили с повозки. Конан поглядывал в отверстие, проделанное для доступа воздуха. Он ждал, когда же можно будет вылезти из этого гроба. Все тело онемело от неподвижности, желание пошевельнуться становилось просто нестерпимым.

Наконец голоса снаружи смолкли, и в отверстие уже ничего было не разглядеть, сколь ни таращи глаза. Киммериец осторожно надавил на торец своего убежища и с превеликим трудом вылез наружу. Занемевшие от неподвижности руки и ноги едва слушались. Конан с наслаждением растянулся на траве и стал разминать мышцы на руках, потом плечи, живот — все тело. Легкое покалывание было приятным и возвращало бодрость. Оглядевшись вокруг, он определил, что находится в саду, недалеко от того места, где, как указал ему Гисан, можно взобраться по стене дворца до балкона, а дальше проникнуть внутрь. Киммериец, распластавшись на земле, подполз поближе к дорожке, окружавшей дворец, — по ней дозор обходил обитель своего господина.

Стражники двигались лениво, не обращая особого внимания на то, что происходит вокруг. Да и может ли произойти что-нибудь в саду, который был окружен двойной каменной оградой и двумя рядами охраны? Первое время они еще перекликались между собой, потом это стало происходить реже, потом они просто покрикивали: «Эй!» — и, услышав ответ, успокаивались.