Большой зал во дворце советника блистал красотой и роскошью. Два ряда шестигранных колонн, облицованных полированным карпашским мрамором, поддерживали изящно декорированные арки, на которые опирался свод потолка. Голубой цвет поверхности соперничал с самим небом, а затейливые узоры карниза были столь тонко исполнены, что всякий, попавший в это помещение, не мог оторвать глаз от совершенной работы туранских мастеров. Узкие окна, своими очертаниями повторявшие форму арок, были забраны коваными решетками с изображениями заморских зверей и птиц — предметом особой гордости хозяина. Он заказал их у знаменитых зингарских кузнецов и заплатил немалую цену — двадцать лучших туранских верблюдов, а это мало кто мог себе позволить. Пол зала был вымощен крепким камнем серого, черного и белого цвета из пуантенских каменоломен, и лучшие заморийские мастера на славу потрудились, выкладывая мозаику из треугольных, восьмигранных и овальных шлифованных плит. Среди такого великолепия советник обычно принимал просителей. Люди робели от невиданной красоты, язык прилипал к гортани, и не сразу посетители могли внятно изложить свою просьбу.

Калой мог. Ему уже приходилось бывать здесь, а присутствие товарищей по ремеслу придавало ему дополнительную храбрость. Советник развалился на мягких подушках на небольшом возвышении в конце зала, а посетители — Калой и еще несколько богатых купцов — сидели на невысоких мраморных скамьях вдоль колонн. Им была оказана большая честь — сидеть в присутствии такого важного вельможи.

Конечно, в Шадизаре торговцы не считались персонами, равными богатым землевладельцам или, того больше, знатным вельможам, но чиновники поумнее прочих, к которым относился и советник, считали, что с ними надо ладить и прислушиваться к их просьбам — денег у них много, здесь, слава богам, можно подкормиться. Поэтому, когда группа купцов обратилась к нему за помощью, он не только согласился сам выслушать их, а не гонять с прошениями по более мелким чиновникам, но даже принял в своем роскошном зале.

— А что вез ваш караван? — поинтересовался советник, оглаживая густую черную бороду.

— Немного хлопка, сушеные фрукты, но самая главная наша потеря — сорок молоденьких невольниц, — со слезой в голосе ответил Калой.

— Хм, неплохая добыча, — согласился хозяин. — И что же вы думаете об этом? Кстати, сколько охранников было?

— Двадцать всадников! Из Турана! И еще десяток погонщиков верблюдов! Они тоже были вооружены! — наперебой загалдели торговцы.

— Ну, этих погонщиков мы знаем — вояки как мои наложницы, — усмехнулся советник, — но вот двадцать всадников — это серьезно. Целый отряд, и пропал без всякого следа?

— Да, почтеннейший, мы наняли людей, они осмотрели все вокруг — ничего, как будто на небеса улетели. Второй раз уже за последнюю луну.

Подперев ладонью щеку, советник погрузился в раздумья. Купцы разом прекратили разговоры и в мертвой тишине только озирались по сторонам, причмокивая губами от восхищения и зависти к столь богатому убранству.

«Как с ними поступить? — размышлял тем временем советник. — Надо как-то поспособствовать розыскам, тем более что деньжата у них водятся, а мне они лишними не будут никогда. Кто же это ограбил караван, да так ловко? Синие Тюрбаны? Вряд ли, они так чисто работать не умеют. Кто-нибудь из Аренджуна? Тоже маловероятно, ведь все произошло в дне пути от Шадизара, они сюда не стали бы соваться. Вот и ломай голову, вечно этот лысый ублюдок подсунет мне задачку! Наверное, неплохую мзду взял с этих торговцев».

Он обратил свой взгляд на торговцев, те встрепенулись, но, видя, что советник смотрит сквозь них, как через стекло, вновь принялись разглядывать зал.