– Вон, у связистов, слышите? – кивнул он на открытую дверь.

Я прошел и остановился у входа в узел связи.

– Дайте усиление! – кричал в трубку генерал-лейтенант, с виду – ну прямо школьный учитель, с тонкими усиками и аккуратной, волосок к волоску, прической. Это и был Василий Кузнецов, командующий двадцать первой армией. – Мне нужно еще с полсотни танков, и давайте КВ или Т-34, легкие танки в городских боях долго не протянут!

А ведь говорят, что внешность бывает обманчива. Рассказывали, что в империалистическую Василий Иванович командовал разведротой, сам в тыл к немцам не раз ходил. Ни за что бы не поверил, если бы не знал.

Рядом с ним стоял еще один генерал, ростом повыше, с перевязанной головой. Этот тоже был мне знаком – начальник штаба армии Гордов. Собственно обоих военачальников звали в управлении фронта – «два Василия».

– На ловца и зверь бежит, – увидев меня, Гордов подмигнул. – Танков на усиление Кирпонос не дал – прислал адъютанта.

Два майора и капитан, стоявшие рядом с ним, сдержанно улыбнулись, показав, что шутка у начштаба получилась очень смешная.

– Прислали с инспекцией, – пояснил я, подавая предписание. – И вот вам первый результат: мост через Сейм чуть не про… пустили. Взрывчатку завезли, а довести дело до конца оказалось некому.

Кузнецов взял бумагу, начал ее читать, попутно порыкивая в трубку: – Поповку мы держим. Заводской район тоже, но немцы жмут. Дайте поддержку гаубицами. Как нет снарядов? Да мне похер! Найдите, родите…, - и отодвинул предписание в сторону своего начштаба.

– Мосты через Десну мы взорвали, – бумагу перехватил Гордов. – А мост через Езуч взрывать пока нельзя – через него нам идут подкрепления.

– Его скоро немцы сами уничтожат, – буркнул Кузнецов. – Мост еле прикрыт ПВО, зенитки нам так и не выделили. А что этим, – он сморщился, будто съел что-то несвежее, – расчеты «максимов» могут сделать?

Я смутился. Получается, смысл моего визита в 21-ю армию терялся. Часть мостов уже взорвана, остальные задействованы в снабжении – можно только проверить их минирование, не более того.

Земля задрожала: вокзал опять начали бомбить. Генералы с штабными собрались уходить в укрытие. Гордов подписал мне командировочное предписание, и, уже уходя, сказал:

– Ты съезди в 12-й мотоциклетный полк, тут рядом. Там парни при выходе из окружения взяли какого-то странного немца. Ты же из саперов?

– Военинженеров.

– Один черт. Посмотри, что за устройство вез с собой немец. При нем было полно охраны – много хороших хлопцев погибло при сшибке, – он развернулся и ушел, догоняя командарма.

* * *

12-й полк находился на северной окраине города. Пришлось поблуждать, разыскивая подразделение. Жителей в Конотопе уже почти не осталось, улицы были пустыми. Только ветер нес гарь и дым. Вот ведь как получается: вроде и город, а спросить не у кого. Пару раз проезжали машины, причем, в разные стороны, но меня не замечали, так я и брел наобум. К северу, конечно же, там видно будет. Да и город, признаюсь честно, был не особо большим.

Наконец, удача мне улыбнулась. Какая-то пожилая, сгорбленная женщина копала в огороде возле полуразрушенного дома. Я подошел, поздоровался. Она прекратила работу, распрямилась, вытерла пот со лба, сдвинув вперед платок, а потом вернув его на месте.

– И вам здравствуйте, – ответила она. – Хотели что-то? Продуктов у меня нема, вот, бульбу копаю да моркву. Рановато, еще бы недели две подождать, видите, ботва не везде высохла. Да куда же ждать? А так спрячу, будет что поесть.