Народ закивал, кто-то чиркнул спичкой, бойцы закурили.

– Это сейчас она такая. Да и сделана для испытаний. А потом… – я махнул рукой. Сколько крови нам эти танкетки попили на Курской дуге! Фашисты создали более совершенный вариант Голиафа. На бензине. И тротила туда запихнули в два раза больше.

– Что потом?

Народу было интересно, подтянулись новые красноармейцы.

– Придумают на нашу погибель новые бандуры. Даже не сомневайтесь.

– А вы ее на чем притаранили? – удивился я. – Пешком ее даже большим коллективом не поносишь.

– Да кто ж ее на себе таскать собирался? – усмехнулся подошедший Быков. – На чем немчура везла, на том и поехали. Вот только грузовичок тот растворился как ложка сахара в кипятке: не успели разгрузить, а тут уже ребята с такими петлицами забегали, будто мы не грузовик пригнали, а самое малое штук пять генералов в плен взяли. Так что, – он смешно вывернул карманы, заодно вытряхивая из них мелкий мусор, – кто не успел…

– … Тот опоздал, – закончил я за него. – Ты сарайчик прикрой пока, и никого сюда не пускай. Даже ребят со звездами в петлицах.

– Такие тут не ходят, – засмеялся Быков. – Посторожим, вопросов нет.

* * *

Аэродром, хоть и был полевым, временным, но народу тут крутилось немало. А может, мне так показалось, кто ж его знает. На КПП, куда меня отправил часовой, у меня в который уже раз за сегодня проверили документы и показали, где штаб. Но до него я не дошел, потому что по дороге я встретился с Егором Саблиным, младшим лейтенантом из Узина.

– О, какие люди, – остановил его я. – Ты куда так мчишься? Решил до Киева пешком добежать?

– Да тут не только до Киева, и куда подальше может выйти, если расстояние мерить, – сказал Егор, останавливаясь. – Это же начальники могут на машине по аэродрому покататься, чтобы сапоги не пылить, а младшие лейтенанты всё больше пешком и бегом.

Мы обнялись. Хоть и встречались всего однажды, но он мне тогда понравился. Хороший парень, весь на оптимизме, рядом с ним себя бодрее чувствуешь.

– Ты тут какими судьбами? – поинтересовался я. – Вот уж кого не думал тут встретить.

– Так это ж авиация, летаем повсюду, – объяснил Егор, улыбаясь во всю ширь лица. Ему бы в киноартисты податься, все девчонки бы о таком мечтали. – А тут авария…

– С самолетом что? Нормально хоть долетели? Сели без приключений? – начал я расспрашивать его.

– Да с самолетом всё в порядке, – махнул рукой Саблин. – А с штурманом нашим, Колей Четверухиным, беда приключилась – брюхо прихватило. Нет, представляете: война, стреляют, взрывают, люди гибнут от пуль и снарядов, а он – аппендицит. Вот и расскажи кому, ни за что не поверят.

– И где же штурман? – спросил я.

– Да в медсанбат свезли, операцию сделали, завтра, сказали, в госпиталь отвезут.

Кое-что у меня в голове начало складываться. А ну как повезет?

– Так вы вдвоем в Узино полетите? – спросил я.

– Конечно, где же я свободного штурмана возьму? – подтвердил мою догадку Саблин. – Но тут недалеко, не заблудимся.

– И бомбоотсек… пустой, да? – осторожно, чтобы не спугнуть удачу, уточнил я.

Пустой, каким ему еще быть? – терпеливо продолжил рассказывать Егор. – Говорю же, мы сюда случайно залетели, это штурманское чудо, как потом оказалось, три дня терпело, как девка, что в подоле принесла.