Полозья по сугробам, как резец

         По мрамору… Лачуги, цепью длинной

         Мелькая мимо, кланяются чинно…

         Вдали мелькнул знакомый огонек…

         «Держи к воротам… Стой, – сугроб глубок!..

         Пойдем по снегу, муза, только тише

         И платье подними как можно выше».

12

         Калитка – скрып… Двор темен. По доскам

         Идти неловко… Вот, насилу, сени

         И лестница; но снегом по местам

         Занесена. Дрожащие ступени

         Грозят мгновенно изменить ногам.

         Взошли. Толкнули дверь – и свет огарка

         Ударил в очи. Толстая кухарка,

         Прищурясь, заграждает путь гостям

         И вопрошает: «Что угодно вам?»

         И, услыхав ответ красноречивый,

         Захлопнув дверь, бранится неучтиво…

13

         Но, несмотря на это, мы взойдем:

         Вы знаете, для музы и поэта,

         Как для хромого беса, каждый дом

         Имеет вход особый; ни секрета,

         Ни запрещенья нет для нас ни в чем…

         У столика, в одном углу светлицы,

         Сидели две… девицы – не девицы…

         Красавицы… названье тут как раз!..

         Чем выгодней, узнать прошу я вас

         От наших дам, в деревне и столице

         Красавицею быть или девицей?

14

         Красавицы сидели за столом,

         Раскладывая карты, и гадали

         О будущем. И ум их видел в нем

         Надежды (то, что мы и все видали).

         Свеча горела трепетным огнем,

         И часто, вспыхнув, луч ее мгновенный

         Вдруг обливал и потолок и стены.

         В углу переднем фольга образов

         Тогда меняла тысячу цветов,

         И верба, наклоненная над ними,

         Блистала вдруг листами золотыми.