|
— Иначе не могу объяснить. В траве неподалеку от костра включился звонкий кузнечик. — Что мне теперь делать? — спросила Лиза. Горохов пожал плечами: — Ищите карты. Где они? * * * На заброшенной стройке было тихо и сонно, дремали в траве бездомные собаки, вились бабочки и мухи. Лиза сидела, дрожа, оглядываясь каждую секунду: ей казалось, что за ней наблюдают, что тень придорожной липы шевелится как-то странно, что на краю зрения происходит движение, неразличимое прямым взглядом. Выбирая между двумя страхами — остаться одной или идти с Гороховым в невыносимо жуткий гараж, — она устроила так, чтобы бояться одновременно того и другого. Гараж был здесь, в двадцати шагах, и прошло долгих пять минут с тех пор, как туда вошел Горохов; вокруг, казалось, не было никого, кроме собак и насекомых, и даже продуктовый магазинчик не поднимал с утра пыльных оконных жалюзи. Лиза сидела на краю катушки из-под кабеля, скрытая травой и грудами кирпича, и мечтала, чтобы их с Гороховым здесь никто не увидел. И не запомнил. И не сообщил потом милиции. Открылась дверь гаража. Вышел Горохов, держа в левой руке Лизину сумку, а в правой — трость. Прикрыл дверь, но не стал запирать и зашагал по тропинке, легко и буднично, словно каждый день тем и занимался, что возвращался на место убийства. — Вот, — он протянул Лизе сумку. — Проверьте: карты там? На боку сумки имелось кровавое пятно, темное и заскорузлое, похожее по форме на Африку. Лиза колебалась целую секунду, прежде чем взять сумку в руки. Колоды не было. Груда мелкого хлама, паспорт и пустой кошелек — но карт в сумке не оказалось. — Интересно, — сказал Горохов. — Может, вы их оставили дома? — Нет… Не помню. Она посмотрела на Горохова снизу вверх — и удержалась от истерики: — Я не могу идти домой. Алена меня увидит и сразу все поймет. Я не смогу с ней разговаривать. — Кажется, после двух ее не будет дома? — У меня нет ключей! Горохов вытащил из кармана связку ключей, на которой Лиза узнала Пашкин брелок. * * * В квартире все было так привычно и буднично, что у Лизы закружилась голова. Она не спала ночь, она несколько раз пережила смертельный ужас; больше всего на свете ей хотелось принять душ и завалиться спать на родной диван. Алена, уходя, оставила на кухонном столе записку: «Позвони, когда придешь! И включи телефон!» Карты нашлись на тумбочке в Лизиной комнате. Лиза взяла их между ладоней, крепко сдавила; некстати вспомнился тот день, когда Алена здесь, в этой самой комнате, наставляла молодых насчет ремонта, Пашка с сонным видом сидел на подоконнике, а девочка Света переминалась с ноги на ногу, заранее со всем согласная, смирная, обыкновенная до зубовного скрежета… Была ли Света персонажем? Как определить, кто из твоих ближних — человек, кто информационный фантом, кто ожившая вещь? Она вытащила телефон, чтобы позвонить Горохову, но обнаружила, что аккумулятор сел. Отыскав зарядное устройство в ящике письменного стола, Лиза подключила его к розетке и снова без сил опустилась на диван. Она не желала зла ни Свете, которую едва знала, ни Пашке, который вырос на ее глазах. Она понятия не имела, что делать теперь и что будет с Аленой. Хотелось закрыть глаза. Колода пересыпалась легко, как новенькая, обгоревшие кромки щекотали ладонь. Лиза тщательно перетасовала ее, подтянула поближе диванную подушку и принялась раскладывать. |
