— Мы подчас похожи на погонщика верблюдов в пустыне, который преспокойно идет во главе каравана и не замечает, что у него продырявлен бачок с водой, — сказал Арне Лагерссон.

            В навигационный салон, где собрался командный состав корабля, вошел борт-инженер Алексей.

            — Я укрепил соединительные кабели и осмотрел весь комплекс антиграва, теперь все в порядке, — доложил он и посмотрел на свои перепачканные в масле руки. — Подумать только! Двое суток мы спокойно спали и ели и даже не подозревали, что в конденсаторах утечка. Я готов сам себя высечь.

            — Перестань, — сказал второй пилот Фултон. — Я все думаю, как это могло случиться?

            Арне Лагерссон отошел и пристроился в углу. Он неподвижно

            глядел прямо перед собой, то и дело негромко похрустывая пальцами. К нему подсел Фултон.

            — Вероятность утечки энергии в антиграве примерно одна тысячная, — сказал он. — Учти также, что отказал предохранительный клапан. Мало того, не сработал и аварийный. Это уж чересчур.

            Лагерссон в ответ только пожал плечами.

            — Ничего не понимаю, — продолжал Фултон. — Тысяча, помноженная на миллион, дает миллиард. Слышишь, Арне? Вероятность была одна миллиардная. Повезло, нечего сказать!

            — Твои расчеты неверны, — сказал Лагерссон. — Посадка была не особенно удачной, и многие клапаны вышли из строя. Что ж в этом странного? Так уж случилось, и теперь нам приходится худо. А что показывает индикатор антиграва?

            — Мало утешительного. Пока шестьсот пятьдесят килограммов, ниже предельной нормы. Но если учесть, что люди и механизмы весят тысячу шестьсот килограммов, то нетрудно подсчитать. На корабле девятьсот пятьдесят килограммов лишнего груза.

            Лагерссон до боли закусил губу и сокрушенно покачал головой:

            — Плохи наши дела, Фултон.

            — Да уж хуже некуда. — Фултон осмотрелся по сторонам, словно одним-единственным взглядом хотел окинуть все вокруг.

            — Нелегко будет сбросить эти лишние девятьсот килограммов.

            Лагерссон созвал всех офицеров.

            Не дожидаясь особого приглашения, к ним присоединились Алексей, Ирина и доктор Паульсен.

            — Прошу всех вас держать случившееся в тайне, — сказал командир корабля. — Незачем заранее тревожить экипаж.

            Он поднялся на командный мостик и медленно побрел в свою рубку, чувствуя себя смертельно усталым и близким к обмороку. «Старею, — подумал oн. — Скоро сорок. Многовато, многовато для такой работы».

            Он закурил сигарету и взглянул в плексигласовый иллюминатор.