Отец Александр взял наушник, послушал. Передал наушник Юлу. В наушнике была гробовая тишина. Отец Александр включил настольную лампу. Волосок лампы медленно нагрелся до вишневого цвета.

    - Надо начинать искать, - сказал Юл. - У нас еще три часа светлого времени. Грузовик, три мотоцикла...

    - Я не могу рисковать людьми, поймите, - сказал отец Александр. - Вы же видите: банды какие-то, вообще - непонятно что...

    - Рисковать, - подчеркнул Юл. - Подготовленными и разбирающимися в обстановке людьми. Или жертвовать, - он опять выделил голосом, - ничего не понимающим, угодившим в самую кашу человеком. Есть разница?

    - Разница есть... - отец Александр поднялся, медленно подошел к телеграфному аппарату. Мерцала красная лампочка, зеленое окошко оставалось темным. Разница есть, а напряжения нет... а нет напряжения, нет и информации... Постойте. Вы умеете работать на ключе?

    - Азбуку-то помню... - уже поняв идею, Юл вскочил со стула и оказался рядом с аппаратом. Если не хватает напряжения для телетайпа, то ключом и на слух... Он перекинул все тумблеры в положение "передача", и на девять аппаратов, расположенных в окрестных монастырях, ушло сообщение: "Миссия просит сообщить что известно русском Петров Петров пропал сегодня дороге Бойбо прием". Отозвались семь аппаратов. Телеграфисты, поняв, что имеют дело с новичком, старались передавать медленно. Юл механически записывал, отложив расшифровку на потом. Приняв все, он поблагодарил и попытался вызвать два оставшихся монастыря - бесполезно. Во всех пришедших телеграммах было одно: о Петрове никто ничего не знал. Неотозвавшиеся монастыри: Тмечеш и Сый, - находились, насколько Юл помнил...

    - Дайте карту, - сказал он.

    Так. Долина Священных Рощ - будто тень от восьмипалой иссохшей руки со скрюченными пальцами. Вот монастырь Бойбо, крупнейший из всех... вот миссия, дорога - полукругом, в обход двух "пальцев". Напрямик - много короче... и с Петровым садовник, который это знает. И есть тропа, и есть подвесные мосты через ущелья, и проходит тропа как раз между монастырями Тмечеш и Сый... именно по этой тропе уводили сегодня студентов, вспомнил Юл. Он поднял глаза и встретился взглядом с отцом Александром.

    - Надо ехать, - сказал Юл. - На грузовике - вот до сюда, и тут уже пешком минут сорок. Успеем до темноты.

    - Ну, что же, - сказал отец Александр. - Только одно условие: я поеду с вами.

    - Разве же это условие? - сказал Юл. - Это же именины сердца.

    Цуху нашли в странноприимном доме: он помогал устраиваться людям из группы Филдинга. Женщинам и девяностолетнему Филдингу нашли место в комнатах, восемь же мужчин и с ними четверо иноков, уступивших свои койки, должны были расположиться во внутреннем дворике. Здесь же было свалено снаряжение. Вообще-то в таком доме: два этажа, двенадцать комнат, множество каморок и кладовок, галерея, внутренний дворик четыре на шесть метров - могло разместиться, да и размещалось когда-то, человек сто; но сейчас, после простора и комфорта, начавшееся уплотнение тревожило как-то по-особенному - первые признаки надвигающейся непогоды... Перед панно, изображающим крещение Императора О святителем Севастьяном, Цуха возился с примусами; части разобранных трех или четырех примусов лежали перед ним на листе фанеры, и он протирал их тряпочкой, прочищал трубки, продувал форсунки. Увидев вошедших Юла и отца Александра, он молча положил все и встал. Он сразу понял, в чем дело, - без слов. Такие уж они были, "дети дождя"...

    С лязгом откатилась дверь, и в свете факелов возникли трое: иерарх Терксхьюм и два мирянина, все в черных нагрудниках с белым крестом знаком "Купели".