Мойра видела, что Юэн прекрасно проводит время.

— Мойра, с тобой хочет познакомиться молодой джентльмен.

Леди Каннингем вернулась с худощавым молодым человеком в строгом костюме.

— Это Чарльз, его отец — Архиепископ Вестминстера.

— Приятно познакомиться, — ответила Мойра, окидывая молодого человека проницательным взглядом и тут же сравнивая его со Стюартом. Затмить Стюарта ему не удалось.

— Леди Каннингем говорит, что вы шотландка. Я люблю эти земли, гулять по холмам — мое хобби.

— В округе Лох-Ерна множество живописных холмов, — вежливо ответила Мойра.

— Я прошел пешком весь Адрианов вал, — продолжал Чарльз, совершенно не слушая Мойру. — Прекрасный способ укрепить тело и дух.

Мойра чувствовала, что ее веки невольно закрываются, а Чарльз все продолжал рассказывать подробности о походе, который он предпринял в этом году.

«Как жаль, что здесь нет Стюарта, — подумала девушка. — Он бы не надоедал мне бесконечной болтовней. Интересно, он напишет?»

При первом удобном случае, пытаясь вежливо отделаться от скучной компании Чарльза, Мойра извинилась и отошла в сторону.

Прогуливаясь по дому, она не могла не чувствовать себя бедной родственницей. Все девушки казались такими уверенными и раскрепощенными, а мужчины осыпали их комплиментами.

Ни один джентльмен, кроме Юэна, не отметил ее внешность.

Вечер тянулся бесконечно, и Мойра испытала искреннее облегчение, когда леди Каннингем сообщила, что экипаж подан.

— Так скоро! — воскликнул Юэн.

— Ты еще вдоволь наговоришься с этими юными леди завтра на бале-маскараде у графа Хэкфилда, — успокоила его леди Каннингем, когда они уходили.

Мойра молчала всю обратную дорогу до Курзон-стрит. Она могла думать только о Стюарте Уэстоне…

Утром леди Каннингем повезла Мойру на Бонд-стрит, чтобы сделать кое-какие покупки перед следующим светским раутом.

— Съедутся сливки лондонского общества, — щебетала она, ведя Мойру по знаменитой улице, завораживающей своими великолепными магазинами. — Уверена, что оба моих шотландских гостя произведут фурор.

— Если судить по прошлому вечеру, Юэн, несомненно, обзаведется множеством поклонниц, — ответила Мойра, чувствуя себя подавленной. Даже пышные наряды, выставленные в витринах, не поднимали ей настроения.

Позже Мойра с Юэном уже передвигались в экипаже леди Каннингем, направлявшемся в Хэмпстед.

Дом графа стоял на самой границе «пустоши». Мойре сразу же понравился особняк и окружающая обстановка — удивительно было видеть зеленые холмы посреди Лондона.

— А теперь вы должны надеть маски, — скомандовала леди Каннингем, когда экипаж остановился. — Помните, их нельзя снимать, пока часы не пробьют полночь.

Внутри перед Мойрой предстало богатство, затмившее все, что она видела прошлым вечером в доме герцога Эйберфера.

Слуг было так много, что девушке стало завидно.

— Ах, леди Каннингем, вот и ваши шотландские друзья, — поприветствовала их графиня Хэкфилд.

На ней было темно-синее шелковое платье, расшитое каплями черного янтаря, а голову украшала великолепная бриллиантовая диадема. Маска лишь условно закрывала ее лицо, и по стилю Мойра угадала оригинальную работу венецианских мастеров.

Не прошло и нескольких минут, как графиня увела Юэна к трем юным леди, стоявшим неподалеку.

На глазах у Мойры ее брата вновь принялись обхаживать и баловать.

«Ах, мне совершенно незачем наблюдать за Юэном. Прогуляюсь лучше по дому», — и девушка легко затерялась в пестрой толпе.