Даже если бы Араминта хотела поделиться с матерью, ей бы это не удалось. Родители любили дочь, но с кельтами она соперничать не могла.

Гораздо позже, уже за чаем, мать будто вспомнила о дочери.

— Тебе понравилось присматривать за теми маленькими мальчиками? Доктор Дженкелл восхищался их дядей, говорил, что он — очаровательный человек. К тебе хорошо относились?

— О да, мама. И мальчики — чудесные. Мы прекрасно ужились. Голландия мне понравилась, а Утрехт — интересный город с богатой историей.

— Да, вероятно… Жаль, что ты не нашла времени осмотреть древние поселения в Дренте и во Фрисландии. Как разумно примитивные народы строились на холмах! Мы с отцом обязательно выкроим время и посетим эти места.

— На Рождество вы будете дома? — Араминта налила вторую чашку чая и подвинула матери печенье.

— Да, да, конечно. А на следующей неделе мы собираемся в Южную Ирландию. Отца пригласили на небольшой лекционный тур, а я хотела бы там кое-что посмотреть.

— У меня будет почти трехнедельный отпуск на рождественские каникулы, — сказала Араминта.

— О, замечательно, дорогая, — рассеянно бросила мать. — Ты, конечно, приедешь домой?

— Да, — Араминта посмотрела на тетю. — Я могла бы взять еще неделю или несколько дней, если бы вы, тетя, захотели уехать.

Родители без колебаний приняли это предложение.

Вернувшись в школу, Араминта с головой окунулась в работу. Нельзя же опозориться со спектаклем. Спешно до последней минуты примеряли и подгоняли костюмы. Мальчики вдруг начали бояться сцены, пришлось их подбадривать. Кроме того, вместе с Нормой она украшала школьный зал и подновляла елочные игрушки. Предпраздничная лихорадка нарастала. И Араминта каждую ночь, ложась в постель, утешалась мыслью, что если у нее не будет времени тосковать, то она вскоре забудет Маркуса. Он останется в прошлом как некая туманная фигура.

Она закрывала глаза, приказывая себе спать. И тут же возникал он, его отчетливо запомнившиеся черты: крохотные «гусиные лапки» у глаз, когда он улыбается, пятнышко на переносице от очков, ястребиный нос, тонкие, твердые губы…

Она ежедневно засиживалась допоздна, заканчивая костюмы трех королей для старших мальчиков, певших рождественские гимны. Работа была спасением. Надо занять себя от восхода до заката и еще дольше. Ложиться в постель без сил и ни о чем не думать.

В следующий выходной она не поехала домой, а провела его, покупая подарки. Долго писала поздравительные открытки.

В актовом зале школы поставили елку и разрешили мальчикам ее украшать. После концерта пройдет церемония вручения призов, и дети разъедутся по домам. Араминта останется еще на день, чтобы помочь Норме убрать спальни и помещения для отдыха. Потом они тоже поедут домой.

Накануне разъезда Гардайнеры устроили небольшой прием для персонала. Араминта, надев красивое платье, вместе с Нормой пошла выпить со всеми бокал хереса. Ей удалось немного поболтать с воспитателями разных групп, с маленькой леди, которая учила мальчиков музыке, и с француженкой. Мистер Гардайнер любезно спросил, нравится ли ей работа и что она будет делать на Рождество, а миссис Гардайнер восхищалась ее платьем.

И вот наступил последний день. Концерт, раздача призов и проводы мальчиков. Араминта следила, чтобы они ничего не забыли и без происшествий сели в машины родителей. Даже тех мальчиков, чьи родители жили за границей, на Рождество забирали родственники или друзья. Ко времени ужина школа опустела. Уехали и многие преподаватели.

Араминта и Норма принялись за дело: снимали постельное белье, проверяли, пусто ли в буфетах и шкафах, просматривали аптечки и кладовые с бельем.