|
Там, где было лицо, из-под ткани проступало большое кровавое пятно. Медики погрузили носилки в машину «скорой помощи» и закрыли двери. — Что тут случилось? — спросил Бен у молодого жандарма. — Самоубийство, — немногословно ответил полицейский. — Соседи услышали выстрел и вызвали нас. — Этого юношу звали Мишель Зарди? — поинтересовалась Роберта. Она интуитивно поняла, что здесь произошло убийство. — Вы знали его? — спросил полицейский. — Тогда вы должны пройти внутрь, мадемуазель. Возможно, шеф захочет расспросить вас о несчастном парне. Роберта направилась к входной двери. Бен схватил ее за запястье. — Нам лучше уйти, — сказал он. — Вы все равно уже ничего не измените. Она вырвала руку и, пригнувшись под полицейской лентой, направилась по коридору во внутренний дворик. — Я должна узнать, что там случилось. Бен выругался и последовал за ней. Несколько полицейских толпились у входа в квартиру. — Какое кровавое месиво, — произнес один из них. — Даже собственная мать не узнала его. Он снес себе почти все лицо. Среди жандармов Роберта заметила толстого коротышку в гражданской одежде, который с важным видом отдавал приказы. Она подошла к нему, и офицер сразу закричал: — Вы из газеты? Убирайтесь отсюда! Тут не на что смотреть. — Вы здесь старший? — спросила Роберта. — Я доктор Роберта Райдер. Мишель был моим… — Она попыталась успокоиться. — Моим помощником. Это его тело вынесли отсюда? — Мы проезжали мимо, — пояснил офицеру Бен, беря Роберту под руку. Он прошептал ей на ухо по-английски: — Отвечайте на вопросы кратко и поверхностно. — Ваша фамилия, мсье? — спросил офицер, переведя на него строгий взгляд. Бен прикусил губу. При других обстоятельствах он назвал бы вымышленное имя, но реакция Роберты могла выдать его обман. — Бен Хоуп, — ответила она вместо него. Ему оставалось лишь выругаться про себя. — Послушайте, — непреклонно и громко продолжала Роберта, глядя офицеру прямо в глаза, — Мишель не убивал себя. Его убили. — Мадам везде мерещатся убийства, — сказал кто-то позади них. Они повернулись. Сердце Роберты дрогнуло, когда она узнала вошедшего мужчину. Это был тот самый инспектор, с которым она говорила в первой половине дня. — Инспектор Люк Симон, — представился он, подходя ближе. Его зеленые глаза засияли недобрым огнем, когда он повернулся к Роберте. — Я уже предупреждал вас: перестаньте тратить наше время. Это обычное самоубийство. Мы нашли записку… Что вообще вы тут делаете? — Какую записку? — подозрительно прищурившись, спросила она. Симон кивнул на листок бумаги в своей руке. Там было лишь несколько строк. — Он написал, что больше не видит смысла жить. Стресс, депрессия, долги, обычные проблемы. Мы все порой оказываемся в таком положении. — Eh oui, — подтвердил лейтенант, философски покачав головой. — La vie, c'est de la merde.[12] — Помолчите, Риго! — рявкнул Симон. — Мадам, я задал вам вопрос. Что вы тут делаете? Меня второй раз за день вызывают на ложное убийство, и вы снова оказываетесь рядом. — Позвольте мне взглянуть на эту чертову записку, — оборвала его Роберта. |
