— Нам с Фрэнсисом, чтобы сообразить это, потребовалось немало времени. А ты смогла догадаться за считаные минуты.

Герт усмехнулась и, запустив руку в сумку, вытащила сигареты; вытряхнув из пачки одну, поднесла ее ко рту, но не стала сразу прикуривать, а сказала, хихикнув:

— Я ведь предупредила, что тебе это не понравится. Я позвонила своему другу из римской станции.

— Другу, работающему в Управлении? Ты решила, что линии не будут прослушиваться?

— Совершенно верно. Я спросила этого друга, где находится Риверс, потому что знала: если мои предположения верны, он попытается убить и тебя.

Лэнг уставился на нее, совсем уже ничего не понимая.

— Спросила, где находится Риверс? Но ведь ты же знаешь, что это закрытая информация.

— Я ведь сказала, спросила у друга.

— Ты имела в виду — твой бывший любовник?

— Я тебя предупреждала… Кроме того, у тебя нет никаких оснований, чтобы э-э… сердиться. Мы расстались задолго до того, как ты прошлым летом приехал в Рим.

Она была совершенно нрава в своих рассуждениях. Но почему-то эта правота со страшной силой раздражала Лэнга. Действительно, какие у него были основания переживать из-за того, что делала Герт после того как они десять лет тому назад расстались и он женился на Дон. Но эти рассуждения нисколько не помогали побороть болезненные укусы ревности.

Лэнг попытался сделать вид, что интересуется только тем, как Герт удалось его разыскать.

— Итак, ты узнала, что Риверс находится в Риме. И что дальше?

— Дальше я оделась монашкой и висела…

— Болталась?

— Болталась около римской станции.

— Ты вела наблюдение за римской станцией Управления, и никто этого не заметил?

— Ты не забыл, что я сама давно работала в Риме? Я знаю, какие места просматриваются камерами, а какие нет. Кроме того, я уговорила одного хорошего человека на несколько дней сдать мне комнату. Она находилась почти напротив.

Зеленоглазое чудовище ревности снова вскинуло голову.

— Хороший человек… Мужчина, конечно?

Герт недовольно дернула головой.

— Этому хорошему человеку лет семьдесят, если не больше. Ты будешь допрашивать меня или позволишь мне закончить?

Любопытство Лэнга все же пересилило пусть острую, но все же совершенно иррациональную ревность.

— Валяй.

— Ну, вот, когда я видела, что Риверс выходит на улицу, я всякий раз отправлялась за ним.

— Ты смогла следить за руководителем станции? — недоверчиво спросил Лэнг.

— Никто теперь не бывает настолько осторожен, как мы когда-то. К тому же Риверс так давно работает в Управлении, что, вероятно, забыл, что теперь там могут служить и женщины.

Если Лэнг верно запомнил ход тех событий, то для этого потребовался очень серьезный нажим со стороны Конгресса.

— Как бы там ни было, я следила за ним, а он — за одним священником. За тобой. Я не решилась войти в контакт с тобой, потому что за мною тоже могли следить. Звонить тебе в гостиницу я тоже боялась. Просто ждала и в конце концов увидела, что Риверс и его люди отправились за тобой в ватиканское подземелье.

Лэнг переваривал информацию, время от времени кивая. Потом спросил:

— Теперь еще одно, где ты раздобыла оружие?

— Я ведь сказала тебе, у меня есть старинный приятель на римской станции.

Очень близкий и верный друг, если судить по тому, что он нарушил несколько десятков строгих запретов, касающихся огнестрельного оружия и режима секретности, с досадой подумал Лэнг. Если мерзавца не вышибут в ближайшее время, придется ему завершать свою карьеру, подсчитывая использованные картриджи от принтеров в какой-нибудь дыре, где скорпионы больше крыс, а крысы больше кошек.