Женщина лежала рядом с ручьем, широко раскинув руки. Рассыпались по траве пепельные волосы. Одна нога была подогнута, другая отведена в сторону. Обута в туфельки (видимо, хотела пощеголять перед своим убийцей). Задралось короткое платье, обнажились кружевные трусики. Лицо покойницы (а это была та самая Белла) залила кровь. Глаза, исполненные пронзительного изумления, смотрели в небо. Голова казалась вывернутой. Под правой рукой валялась дамская сумочка – довольно дорогая и дефицитная. Под левой рукой – по злой иронии – тот самый укатившийся мяч.

– Осторожнее, товарищ майор, – предупредил Швец, – Место преступления, какое-никакое. Я немного осмотрелся – есть следы мужских ботинок, примерно 43-й размер. Обувь не армейская. Больше ничего. Ушел вон туда, по ручью. Это та самая дамочка, что подписывала шпионские конверты? Мы так и думали…

Михаил присел на корточки, всмотрелся в мертвое лицо. Чего ей не хватало в жизни? С кем связалась на свою голову? Лицо исказилось, будто крик застрял в горле – при жизни она выглядела намного лучше.

За спиной раздался шум, съехал на пятках, едва не оступившись, Игнатов. Встал, как конь перед барьером, ошарашенно уставился на покойницу.

– И где тебя носит, Виктор Петрович? – покосился Кольцов. – То впереди планеты всей, то резко пропадаешь.

– Так это самое… – Игнатов сглотнул, поборов позыв к рвоте. – Бегал звонить на КПП, чтобы не выпускали Вдовину. Кто ее знает, могла и рвануть, когда узнала, что ее ищут…

– Уже не может, – вздохнул Михаил.

– Вот же несчастье какое… – Игнатов подошел ближе, присел на корточки. Потом встрепенулся: – Петренко, стой там, никого не подпускай, а то кружат тут как мухи… Что же это происходит, Михаил Андреевич? – У майора дрожали губы; кровавые убийства в его епархии происходили, как видно, нечасто. – Как такое могло случиться? Где мы допустили ошибку?

– Где-то допустили, Виктор Петрович. Искали женщину, саму Вдовину не спугнули, а вот ее работодателя напугали. Кинологов, конечно, не найти?

– Даже не мечтайте, – фыркнул Игнатов. – Поисковые собаки в нашей части не используются. Это дело милиции, особых органов. Ближайшие кинологи в Гомеле, да и тех никто не даст, пока не прокрутится бюрократическая машина. Дождь пройдет – и никаких следов.

– А ночью он точно будет… – солнце сегодня садилось в какую-то подозрительную хмарь. – Ладно, понял, товарищ Игнатов, на собачек можем не рассчитывать. Часто убивают людей в вашей части?

– Люди гибнут, такое случается… – Игнатов помедлил. – Как правило, несчастные случаи или от болезней… Иногда происходят самоубийства, но каждый подобный инцидент расследует военная прокуратура. Убийства… Ну да, бывает, – неохотно признался майор. – На бытовой почве, из мести, из неприязненных отношений, по дурости, в конце концов… В прошлом месяце один Отелло – капитан Никифоров из батальона – прирезал свою жену за то, что с другим связалась.