|
– Мы не настолько знакомы… – Это не имеет значения. Скажу откровенно, я больше забочусь о себе, чем о вас. Поэтому я хочу, чтобы вы поехали домой. Срочно поехали и захватили с собой чемодан… Чемодан мистера Харборо, если не ошибаюсь. Этот немецкий коммерсант лез не в свои дела! Лицо Паттерсона обрело обычную суровость. – Благодарю за совет, мистер Флаухер, но со своими делами я уж как нибудь разберусь сам. – Я повторяю, мистер Паттерсон: я хочу, чтобы вы возможно скорее отвезли чемодан мистера Харборо. Паттерсон потерял привычную сдержанность, лицо его побагровело. – А откуда вам известен мистер Харбери? – топорща усы, язвительно спросил Паттерсон. – Он мне неизвестен. Нет, мистер Харборо мне неизвестен. – Но тогда кто же… – Паттерсон запнулся. – Кто же мог сообщить… Едва заметная улыбка шевельнула губы Флаухера. – Могу вас заверить, что свою информацию я получаю из верных источников. – Мистер Нобл?! – Нет, мистер Нобл мне тоже неизвестен, – ответил Флаухер. – Он политик, а я промышленник. Нас ничто не связывает. Свою информацию я получаю по банковским каналам… Он положил сигару прямо на стол, и ее пепел осыпался на сияющую полированную поверхность. – Давайте говорить на деловом языке, – сказал Флаухер. – Вы едете домой? – Нет, – отрезал Паттерсон. – Я еду в Сочи. Он не мог сдержать своего раздражения, наклонился и сдул пепел со стола. – А вам известно, мистер Паттерсон, – спросил Флаухер, – что ваше Объединение мыловаренной промышленности всего лишь дочернее предприятие Химической корпорации? – Да, это мне известно, мистер Флаухер. Но к чему вы мне это говорите? – А вам известно, что Химическая корпорация заинтересована в доставке чемодана мистера Харборо? – спросил Флаухер, не затрудняя себя ответом на вопрос Паттерсона. – Нет, это мне неизвестно, – сказал Паттерсон. Он уже не выглядел ни строгим, ни важным. – А вам известно, мистер Паттерсон, что стоит президенту Химической корпорации дунуть, и ваше объединение лопнет, как мыльный пузырь? – Да, конечно, если… – А известно ли вам, мистер Паттерсон, кому принадлежит контрольный пакет акций Химической корпорации? – Флаухер повысил голос. – Мне! Мне! – повторил он. – Я сотрудничаю с нашей химической промышленностью без малого двадцать лет, и сейчас я владею этой промышленностью. Вам понятно это? Стоит мне дать указание президенту корпорации, и ваше объединение исчезнет с лица земли… Паттерсон побледнел, он ничего не сказал, вздрагивала только его верхняя губа, и от этого дрожали острые кончики его седых усов. Флаухер откинулся на спинку кресла. – Все мы хотим есть, – примирительно сказал он. – Но большие проглатывают маленьких, а не наоборот. Не так уж трудно скомпрометировать ваш порошок, и ни одна хозяйка не будет покупать “Майское утро”. Но мы можем сделать и большее. Мы заставим лопнуть банк, вкладчиком которого вы состоите. Ваша отставка еще полбеды, но ваш сын не окончит колледжа, а дочери придется изучать стенографию. Вы не сможете купить для себя куска своего “Командора”… Флаухер улыбнулся своей шутке. Но Паттерсону было не до смеха. Он богатый человек. Обеспеченный человек. Самостоятельный человек. В конце концов, мистер Нобл мог помешать его политической деятельности, но лишить Паттерсона состояния не в его си¬лах. Но что можно сделать, если Химическая корпорация захочет стереть его с лица земли… Флаухер улыбался. |
