|
Юное существо так ничего и не поняло, когда мистер Уинслоу заторопился в приемную навстречу странному гостю. – Простите, мистер Флаухер… Чем могу быть полезен? – Говорят, мистер Паттерсон – ваш гость? – Он как раз у меня. – Мне хотелось бы видеть… – Прошу… Они прошли в одну из гостиных. – Я приглашу мистера Паттерсона… Паттерсон не замедлил появиться. – Мистер Паттерсон? Флаухер… Они обменялись рукопожатиями. Мистер Флаухер бросил на мистера Уинслоу ласковый выразительный взгляд. – Вы меня извините? – О! Я понимаю… Мистер Уинслоу покинул гостиную, и вот Флаухер и Паттерсон остались с глазу на глаз. За низким полированным круглым столиком, в низких не¬у¬доб¬ных креслах сидели важный и строгий Паттерсон и коренастый, черноволосый, подстриженный ежиком господин Фла¬у¬хер в недорогом спортивном сером костюме. – Рад с вами познакомиться, мистер Флаухер, – сказал Паттерсон. – Мистер Фишер – мой друг. – Мой тоже, – заметил Флаухер. Паттерсон приветливо улыбнулся. – Друзья наших друзей – наши друзья. Есть такая французская поговорка. Но Флаухер не обратил внимания на французскую поговорку. – Я тоже рад познакомиться, – сказал он. – Тем более что у меня к вам маленькое дело. Однако, извините, знаете ли вы меня? – Конечно, мистер Флаухер, – любезно ответил Паттерсон. – Ваша фамилия значится в западногерманских справочниках. – Да, – подтвердил Флаухер. – Мне принадлежат несколько предприятий. – Крупных предприятий, мистер Флаухер, – поправил его Паттерсон. – В справочниках перечислены далеко не все… Паттерсон засмеялся. – Тем лучше, мистер Флаухер! – А вы – стиральный порошок “Майское утро”? – осведомился Флаухер. – Да, – подтвердил Паттерсон. – “Майское утро” и мыло “Командор”. – Вы входите в Объединение мыловаренной промышленности? – осведомился Флаухер. – Конечно, – подтвердил Патгерсон. – Надо иметь возможность диктовать рынку свои цены. – Я знаком с деятельностью вашего Объединения, – сказал Флаухер. – Конечно, – согласился Паттерсон. – Если мистер Фишер ваш друг… – Он стал моим другом после того, как был избран на пост директора Объединения, – уточнил Флаухер. Такое примечание прозвучало для Паттерсона несколько загадочно. Флаухер заерзал в своем кресле. – Если позволите, я закурю, – сказал он и полез в карман. Паттерсон придвинул к гостю деревянную коробку, оклеенную позолоченными этикетками. – Прошу. Мы хотя и в ссоре с правительством Кастро, но сигары оттуда получаем по прежнему. Настоящие “Корона Империаль”. Флаухер открыл свой объемистый портсигар. – Для меня эти сигары слишком дороги, – сказал он. – Я курю немецкие. Он не спеша раскурил сигару. – Ну и как идет на рынке ваш порошок? – осведомился он. – О! Что касается мыльного порошка, я монополист, – самодовольно произнес Паттерсон. – Ни одна хозяйка не променяет “Майское утро” ни на что другое! Флаухер задумчиво выдохнул сизое кольцо дыма. – Я хочу дать вам один совет, мистер Паттерсон, – неожиданно сказал он, посматривая на собеседника прищуренными глазами. – Мне кажется, вам следует вернуться домой. – Я не понимаю вас, мистер Флаухер, – удивился Паттерсон. |
