На дорожке у машины появился Денис Петровский с двумя девицами. Девицы неуверенно хихикали и переглядывались.

— Вот, понятых привел, — сказал следователь.

— Кого ты привел, кого-о?.. — поскучневшими голосами переспросили девицы.

— Вот к этому молодому человеку, пожалуйста, его зовут Виктор, он настоящий лейтенант, он все про вас запишет, — Денис быстренько отбуксировал подружек к Паршнову. — И даже мороженым угостит.

Пока Паршнов объяснялся с девицами, Денис спустился к воде.

— Ничего пока? — спросил он у сержанта.

— Ничего.

У кромки валялись куски серого жирного ила, гнилое тряпье, банки, насквозь проржавевшие салазки от санок. Денис обернулся, посмотрел наверх. Ира Якимович нахмурилась и отвернулась.

Газарос Димирчян около суток отсиживался у нее дома на Второй пятилетке, а вычислили их по «Москвичу», включенному в ориентировку. Сейчас Димирчян сидел уже в «иваси» — изоляторе временного содержания — и клятвенно заверял, что — да, это он, и никто другой случайно выстрелил в окно, потому что был сильно пьян…

Клясться особой необходимости не было, главное — оружие где? ракетница? Вот этого Димирчян не знал: забыл. Совсем, понимаешь, пьяный был.

Денису без ракетницы точку в деле не поставить. А ведь такое красивое раскрытие получается — хорошая, жирная «палка» в показатели… Найти железку, предъявить обвинение, назначить экспертизы — и считай, все готово: дело можно бросить в сейф и работать по другим; на нем еще водители висят (двойное убийство) и регистрационный отдел ГАИ (взятка). Да еще пять менее громких… Где же эта чертова ракетница?

— Ирина, подойди сюда, — позвал Денис.

Ира Якимович провела языком за щекой, посмотрела на облака. Подошла.

— Ты говорила, Димирчян через мост проезжал. Он не выходил из машины?

— Не-а. Притормозил только. И дальше поехал.

— А почему он поехал именно сюда?

— А то я знаю. Думаешь, Газик здорово соображал, что делает?.. Ему за баранку, может, только затем держаться надо было, чтобы руки не тряслись.

Сзади зашуршала трава. Одна из девушек подошла к воде. Денис заметил, что ногти у нее обгрызены и даже уголки кожи вокруг ногтей искусаны. Вид надутый. Вторая, у которой ногти подлиннее, — та болтала о чем-то с Паршновым.

— Мы пойдем, — сказала девушка. — Здесь скучно. И воняет.

— Еще десять минут, — попросил Денис. — Уже почти нашли.

— А нам заплатят?

Сержант вытянул «кошкой» кусок густого ила, пробормотал: матьтвоюзаногу. Его кроссовки вплоть до узлов на шнурках были покрыты серой массой, из дырочек, когда он наступал, выскакивали пузыри.

— Если клад найдем — возьмем в долю, — пообещал Денис девушке.

— Тогда дай сигарету, следователь.

Он достал три сигареты: еще для себя и для Иры Якимович. Щелкнул зажигалкой.

— Ги-та-нес… — по слогам прочитала девушка на ободке. — Без фильтра.

Какое-нибудь говно, наверное. А как этого мужика зовут?

— Ты о нем? — Денис кивнул на сержанта. — Это Володя Беланов, он мастер спорта по самбо.

Девушка присела на корточки, заткнув край юбки между колен, и смотрела на обтянутую синим широкую спину сержанта Беланова. Ира Якимович достала из кармана спичку, отломала кончик и сунула в сигарету, чтобы табак не сыпался. Она старалась держаться ровно и независимо, то и дело выпрямляя плечи, но тут же снова загибалась вопросительным знаком… Всю информацию, которую можно было вытянуть из нее, Денис давно уже вытянул.