* * *

Они прибыли с последними лучами солнца, место было глухое, доехать сюда на машине было проблематично. Тем не менее, они доехали, большой джип с сектантами и небольшой фургон, о содержимом которого можно было только догадываться. Уже на месте переоделись в свои балахоны, вынули из багажника и установили алтарь из камня. Плита весила немало, пару тройку центнеров, но четверо мужчин без особого напряжения достали её и поставили в центре поляны, ориентировав по сторонам света с помощью компаса.

Дальше настал черёд костра. Часть дров выгрузили из машин, часть собрали уже здесь в виде нескольких огромных коряг. Из всего этого они сложили подобие пионерского костра. С разжиганием долго не думали, плеснули сверху ведро солярки, потом бросили спичку, после чего в считанные секунды пламя взвилось выше ближайших деревьев. После этого они достали специальную утварь, а потом позвали тех, кого именовали уродами.

Две огромные туши, обряженные в долгополые плащи с капюшонами, полностью закрывающими лица (или морды). Они встали справа и слева от двери фургона, собираясь выполнить приказ хозяина.

Хозяин, тот, кто был условно старшим на этом шабаше, что то сказал им, после этого из фургона выволокли первую жертву. Это была девочка лет двенадцати, связанная, но почти не избитая. Такую незачем избивать, она и так сопротивляться не сможет.

Главный сектант посмотрел на небо и дал отмашку. Уроды разложили девочку на алтаре, развязав веревки, но удерживая её за руки и за ноги.

Все шестеро затянули унылый гимн. Слова неизвестного языка повторялись, отличаясь только громкостью и скоростью произнесения. Видно было, что главный что то держит в руках, постоянно поглаживая, но рассмотреть предмет не получалось. Меня охватило странное чувство, хотелось грохнуться в обморок, но я сдержался. Дежавю. Всё как в тот раз. К счастью, удалось успокоиться. Перед операцией я, втайне от других (стыдно было демонстрировать свою слабость) проглотил таблетку. Прошло время, она начала действовать.

– Болт, приготовиться, – раздался в ухе голос Павла Сергеевича.

Да я и так уже готов, – подумал я, в очередной раз обидевшись на дурацкий позывной, а вслух сказал:

– Уже.

Стрелять лучше в самого главного, по моему скромному мнению, он тут самый опасный. Вот только сейчас кинжал держит не он, а тот, кто собрался убивать, при возникновении опасности просто возьмёт и вонзит клинок в грудь девочки. Успеет. Придётся мне стрелять в него, расстояние от моей позиции на дереве до поляны всего метров семьдесят, точно не промахнусь.

Когда песнопения достигли своего апогея, тот, что был с кинжалом, потянулся к девочке. Та, уже окончательно придя в себя, начала дёргаться и кричать, вот только крик быстро оборвался после удара по лицу наотмашь, что нанёс ей главный.

Как только кончик кинжала коснулся тела жертвы, раздался громоподобный голос:

– Стоять! Полиция! Всем оставаться на местах, бросить оружие!

Реакция была разной. Кто то замер на месте, растерявшись. Кто то бросился в сторону, а тот, что держал кинжал, в порыве отчаяния нанёс удар. Но одновременно с его движением я нажал на спуск. Пуля ударила точно в грудь, отчасти сбив и ослабив удар. Можно было надеяться, что ребёнок выживет.

Мой выстрел быстро привёл адептов в чувство, они снова стали самими собой и начали думать головой. Даже т из них, кто бросился в стороны, начали возвращаться обратно. Причина была простой: из окружающего леса начали выходить люди с оружием, все поголовно одетые в точно такой же чёрный камуфляж и маски. Виталий специально так придумал, всё происходящее фиксируется на видео, а потом не хочется составлять рапорт о привлечении к операции посторонних людей. Один из полицейских сразу метнулся вперёд, стащил девочку с алтаря и понёс в сторону. Видимо, она всё же жива.

В атаку бросились уроды, но прозвучали два тихих выстрела, после чего оба плашмя свалились на землю.