– Точно знает только начальник полиции.

– А разве Джошуа Игер‑Райт не может побеспокоить начальника полиции?

– А тот спросит, откуда почтенному Джошуа Игер‑Райту известно о золоте из Бразилии? После этого можно ставить на операции крест: я не могу рисковать своей репутацией.

– Численность конвоя можно предугадать, – не сдавался Кордона.

– А его оснащенность? Оружие? Транспорт? А сколько человек мы сможем занять в операции?

– Дюжина у меня есть.

– А если в конвое будут две дюжины?

– На нашей стороне неожиданность.

– Что она даст? Ты же сам сказал, что дорога сужается. Значит, мотоциклисты пойдут цепочкой. Неожиданно ты убьешь четверых, а остальные двадцать прикончат тебя и твоих парней. Нет, так работать нельзя. Мы можем придумать сотню планов, но все они полетят к дьяволу, если не знать дня, часа и сил противника. Конечно, тактику можно продумать и сейчас. Например, так: перекрываем дорогу и движение по ней ремонтными работами.

– Липа?

– Зачем? Вполне легальный маневр. Я же ничего не знаю о золоте, поэтому провожу поверхностную обработку участка шоссе от девяносто второй до девяносто четвертой мили.

– Это вызовет подозрения.

– Какие? Дорожная одежда действительно требует обработки: за последний месяц там сорвалось шесть или семь машин. Я уже взял подряд в муниципалитете.

– Значит, с одной стороны свидетелей не будет, – задумчиво сказал Кордона.

– С другой – тоже. Полиция задержит попутное движение минут на сорок, чтобы колонна шла в одиночестве. Сорок минут – это шестьдесят миль. Вряд ли кто сможет догнать фургоны.

– Вероятно, большинство конвойных пойдет впереди колонны, – предположил Джино.

Шеф ласково потрепал его по щеке:

– Соображаешь, мальчик. На это я и рассчитываю. Тяжелый грузовик, выскочивший из‑за поворота, собьет в пропасть по крайней мере четверых и загородит дорогу. Шофер разыграет комедию: отчаяние, страх, слезу пустить может. Есть такой?

– Найдется, – сказал Джино. – Бывший актер.

– Тем лучше. Убедительнее сыграет.

– Пожертвуем?

– Зачем? Во время перестрелки, когда появятся парни Кордоны, пусть прячется под машиной. А потом его заберем с собой. Чек в зубы и билет на самолет куда‑нибудь в Чили.

– Как будет развиваться операция после этой истории с грузовиком? – вмешался Кордона.

– Примерно так… – Игер‑Райт взял лист бумаги, но тут же его отбросил.

– Не будем оставлять документов. Давайте на словах. Полицейские потребуют, чтобы шофер убрал грузовик с дороги. Но разве он сможет? Он почти невменяем от страха и горя. Конвоирам самим придется убрать с дороги машину. Конечно, это потребует времени: надо будет слезть с мотоциклов, покричать, потрудиться. Начнется, естественно, суматоха. А возней вокруг машины, я думаю, заинтересуются и сопровождающие груз банковские служащие, и водители автофургонов. Любопытство, друзья, безотказная черта. Она лишает человека бдительности.

Трэси положил указку, выключил карту. Массивный стеллаж бесшумно вернулся на место, и строгие ряды словарей, справочников и журналов скрыли разноцветные огни пластмассовой Калифорнии. Трэси достал из бара бутылку скотча и три пузатых стакана с кубиками льда на дне.

– Выпьем за нашего главного консультанта, – сказал он.

Его собеседники удивленно переглянулись: за кого?

– За Селесту.

При чем здесь Селеста, никто так и не понял, но прямо спросить не рискнул. Только Джино осмелился робко напомнить:

– С Селестой не выгорело.