— Однако Сталлетти был точно информирован о состоянии его здоровья, настаивал Дик.

Гевелок с изумлением посмотрел на него. Он был сильно взволнован.

— Это звучит так, — сказал он дрожащим голосом, — что за моей спиной разыгрывалась тонко задуманная интрига и во главе ее, в известном смысле, был сам лорд Сельфорд…

— Да, — согласился Дик. — Это так и звучит. Прочтите вот это письмо, он протянул руку к Сниду, и тот подал письмо из шкатулки миссис Коулер.

Гевелок прочел послание.

— Все это для меня полная загадка, — сказал адвокат. — Но ясно, что меня обманывали. Должен сказать, что чем больше я узнаю, тем запутаннее мне кажется эта история.

— Скоро приедет лорд Сельфорд, — утешил его Дик. — Он поможет нам развязать весь узел. Но уже поздно. Я предлагаю идти спать. Кто знает, что нам еще предстоит…

Снид забрал письмо и, опираясь обеими руками о стол, тяжело встал. Но когда он увидел глубокое кресло у камина, то не смог двинуться дальше и рухнул в него, как топор в воду.

— Я здесь разобью свой шатер, — объявил он. — Благословен тот, кто придумал кресло!

Четверть часа спустя Дик тихо открыл дверь своей комнаты и молча кивнул полицейскому, стоявшему на посту в коридоре. После этого он спустился по лестнице и подошел к Сниду, дремавшему в кресле.

— Уже пора, — сказал он.

Снид встал, и они направились в комнату, где Сибилла видела странного посетителя.

Фонарик Дика осветил четыре голые стены.

— Вы, Снид, подождите снаружи у дверей, но не двигайтесь. А я буду наблюдать через окно. Это может продолжаться долго, но если чутье меня не обманывает, наш великан приходил сюда не в первый и не в последний раз.

Время тянулось мучительно долго. Взошла луна и тени деревьев удивительно четко прорисовывались на лужайке. Когда ночной ветер колебал листья, казалось, что какие-то страшные привидения, взявшись за руки, начинают танцевать.

В тишине прозвучал бой башенных часов. Дик насчитал двенадцать ударов. После этого снова прошла вечность. Он уже почувствовал нервный зуд и боль в ногах от продолжительной неподвижности.

Вдруг в комнате стало светлее. Узенький луч света прорезал темноту, отражаясь на гладкой поверхности стола. Свет падал от камина. Дик чуть изменил позицию, чтобы лучше видеть происходящее. Луч увеличился до размеров широкой полосы, камин повернулся вокруг невидимой оси и открыл большую дыру в полу. Оттуда появилась рука, державшая фонарь. Этот фонарь был Дику знаком по описанию Сибиллы. Вслед за рукой появилась голова, обрамленная венцом золотистых волос, голова бога седой древности — если бы только на этом лице были видны хотя бы признаки разума! Нет, по нему блуждала только детская боязливая улыбка, находившаяся в полном противоречии с колоссальными мускулами. Гигант влез в комнату и поставил лампу на стол. Потом он повернулся и опустил руку в темную шахту. За нее схватилась другая рука. С неописуемым ужасом Дик увидел вторую, нечеловеческой мощи, фигуру. У этого великана были коротко остриженные волосы и гладкое безбородое лицо. В его глазах отражалось тупое равнодушие раба, но их нельзя было назвать невыразительными. Отпечаток звериного коварства чувствовался в этом лице с широкими выдающимися скулами и острым длинным носом. На обоих великанах были коротенькие разорванные штаны. Они прокрались вдоль стены, и бородач нажал на деревянную панель. Она отскочила. Дик увидел встроенный в стену шкаф. В тот же момент дверная ручка шевельнулась. С быстротой молнии безбородый великан подскочил к столу и потушил лампу.

Дик пробормотал проклятие, одним прыжком перемахнул через клумбу и побежал в дом. У полуоткрытой двери комнаты он обнаружил Снида, который замер, вцепившись в дверную ручку.