Изменить размер шрифта - +
Палий почувствовал, что быстро пьянеет. Голова налилась тяжестью, в висках стучало. С трудом сдерживаясь, он еще немного посидел за столом. Потом отодвинул бокал, поднялся и шагнул к двери.

— Эй, там, поддержите полковника! — крикнул Мазепа.

Палий почувствовал, как чьи-то руки дернули его назад. Он отступил, чтобы не упасть, и спиной прижал кого-то к стене. Несколько человек навалилось на него. Палий схватил одного за грудь, рванул в сторону, освобождая себе дорогу. На том треснула одежда. Полковник напряг все силы, оттолкнулся от стены, кинулся через сени и упал на крыльце.

Тут на него снова набросились сердюки. Он поднялся на руках, но его кто-то больно ударил по голове — раз и другой.

— Спасайтесь, хлопцы! Измена! — успел крикнуть Палий и рухнул на доски.

Гусак с казаками метнулись на крик, но им преградили путь выстроенные в два ряда сердюки, прижали их к хлеву и принялись разоружать. Сбив кого-то с ног, Гусак рванулся в хлев и прикрыл за собой дверь. В доски застучали приклады. Гусак вскочил на перегородку, спрыгнул в ту половину хлева, где стояли лошади. Рядом испуганно захрапел Буян. Гусак отвязал повод, вскочил на жеребца. Буян попятился, втянул ноздрями воздух и рванулся из конюшни, в несколько прыжков пересек двор, перемахнул через тын и выскочил на дорогу. Сзади захлопали беспорядочные выстрелы, вылетела из ворот конная погоня.

Гусак скакал по дороге на Сквиру, где с тремя сотнями должен был находиться Семашко. Но Семашко, узнав, что отец в Бердичеве, сам поехал туда, и Гусак встретил его в Белоподье. Как ни старался Гусак, но удержать Семашку не смог. Ничего не слушая, никого с собою не взяв, он погнал коня в Бердичев и соскочил с седла лишь у ворот хутора Мазепы.

Раздвинув руками ружья часовых, Семашко вскочил в хату. Гости уже разошлись и за столами остались только самые близкие к Мазепе люди.

Увидев Семашку, Мазепа отступил за стол.

— Где батько? По какому праву вы схватили его? — голос Семашки дрожал и срывался.

— По указу государеву, как изменника…

— Сам ты изменник! Отпусти батька!

— Вяжите этого щенка!

Семашко выхватил пистолет, но Апостол ударил его по руке, а Горленко, оборвав ремешки, дернул к себе Семашкину саблю. Из сеней вбежала стража, Семашку сбили с ног, связали и бросили в погреб.

В ту же ночь Мазепа послал Головину реляцию о захвате Палия и просил дозволения самому учинить допрос.

В ожидании ответа коротал дни на охоте. Однажды ночью уставшего за день гетмана разбудил Анненков.

— Пан гетман, там двое людишек хотят говорить с тобою. Говорят, дело весьма важное, нельзя ждать до утра.

— Введите их.

Стража ввела двух человек, придерживая их за руки.

— Ну-ка, посветите на них.

Начальник стражи Анненков поднес свечу к лицам неизвестных.

— Танский!.. Держите их.

— Не извольте беспокоиться, ваша милость. Мы, как видите, даже безоружны. Нам нужно сообщить вам об очень важном деле.

— Утром скажете.

— Тут каждый час много значит. И пусть выйдут все.

— Второго выведите, а ты оставайся.

Стража исполнила приказание, оставив Танского наедине с Мазепой.

— Ваша вельможность, — зашептал Танский, — Палия освободить хотят.

— Кто?

— Помощники его: Савва, Кодацкий, обозный Цыганчук. Много…

— Когда?

— Завтра ночью. Надумали в лесу засаду спрятать, тихо подкрасться сюда, перебить стражу и захватить Палия.

— Та-ак, — протянул Мазепа. — А кто это здесь с тобой?

— Часнык, племянник Палия.

Быстрый переход