|
Берье оказался молодым человеком с прекрасной осанкой и мелкими чертами лица, выражавшими учтивость. Себастьян велел подать кофе. — Маркиза де Помпадур послала меня проверить, верен ли слух и как такое могло случиться. — Какой слух? — Что с вашим появлением Шамбор стал притягательнее, чем Версаль, раз часть двора последовала за вами, — ответил Берье насмешливо. — Не дай бог! — откликнулся Себастьян обеспокоенно. — Я приехал сюда ставить опыты, о которых просил господин де Мариньи, и несколько придворных особ были так любезны, что заинтересовались ими. Он покинул Париж всего-то неделю назад, но она уже казалась ему тремя. Напоминание о версальских нравах внезапно вернуло его к действительности. — Король дважды справлялся о вас, удивляясь, что господин де Мариньи услал вас так далеко. Себастьян уклонился от ответа на вторую часть фразы, ограничившись замечанием, что король слишком добр, чтобы беспокоиться о нем. — Это к вам я должен обратиться, граф, чтобы мне тут предоставили помещение? — осведомился Берье тем же насмешливым тоном и огляделся. — Управляющий дал мне это понять. Так не угодно ли указать доставшиеся мне покои? — Надеюсь, вы изволите шутить, — возразил Себастьян. — Просто нам пришлось импровизировать и самим о себе позаботиться. Комендант и управляющий наверняка скорее послушаются вас, чем меня. Он попросил Джулио сказать господину Кло дю Кене, что его вызывает лейтенант Берье, а про себя задался вопросом: неужели в Версале ходит слух, будто он захватил Шамборский замок? Это его встревожило. Поскольку слуги есть слуги, новость о прибытии Берье уже распространилась в малых покоях. Первой, кто пришел поговорить об этом с Себастьяном, была госпожа де Жанлис. — Не знаю, кто выиграл пари, — сказала она шутливо. — Но мы все были уверены: маркиза наверняка пошлет кого-нибудь посмотреть, что мы делаем. Однако вы уже знаете, что думать о нашем визитере. После обычных любезностей и вина в честь прибытия гостя, которое тот, к своему удивлению, должен был пить из собственного дорожного стаканчика, Берье окинул присутствовавших взглядом. — Какие новости привезли вы нам из Версаля? — спросила маркиза д'Юрфе. — Король в превосходном настроении. В день вашего отъезда он узнал от курьера из России, что потерял одного своего старого недруга, российского канцлера. Лицо принцессы Анхальт-Цербстской застыло. Берье повернулся к ней. — Бестужев-Рюмин умер?[67] — спросила она хрипло. — Нет, впал в немилость. Собственно, он приговорен к смерти. Но его брат по-прежнему на своей должности в Париже. У Себастьяна екнуло в груди. Неужели его связи с Россией рассыпались в прах? И все ли еще в силе данные ему инструкции? Он удержался от того, чтобы спросить взглядом принцессу Анхальт-Цербстскую. Его сердце устремилось к баронессе Вестерхоф. Сознавая, что Берье ловит любую реакцию сотрапезников на эту новость, Себастьян изобразил безразличие и поднял свой стакан: — Ну что ж, выпьем за хорошее настроение короля. Принцесса Анхальт-Цербстская тоже выпила, но для того, чтобы придать себе храбрости. Себастьян решил переговорить с ней, как только они окажутся подальше от Берье. — Сколько еще времени займут ваши опыты? — спросил Берье Себастьяна. — Два-три дня. |
