Их слова прозвучали одновременно. Поэтому, может быть, она что-то не так поняла? Ну, не мог же Белый так разговаривать с ее матерью? Или…

— Что… ты… мать… его… себе… позволяешь, боец?!

— О, да брось, Марин. Со мной это не сработает. Понимаю, ты немного шокирована, я тоже… несколько удивлен. Алиса не посчитала нужным меня предупредить о том, кто ее родители, но… — он развел руками, — принимай зятя. Что уж.

— Зятя? Ты… спятил, да? — начала, было, Марина, но вынужденно заткнулась, когда услышала тихий голос Алисы.

— Мам, мне нехорошо…

— Ей нужно в прохладу!

Руслан, недолго думая, подхватил Алису на руки и понес в сторону ресторана.

— Принесите воды со льдом, — бросил обалдевшей хостес, вышедшей их встречать, и, больше на нее не оглядываясь, вошел в зал. Опустил Алису на диван возле первого же свободного столика и, сев рядом на корточки, осторожно перехватил тонкую руку:

— Ты как?

— Хорошо. Правда… Просто перегрелась, наверное.

— Ты не забыла выпить таблетки? — прозвучал напряженный голос чуть в стороне.

— Нет, мама, не забыла. У меня стоит напоминание, помнишь?

— Ты как хочешь, а я звоню врачу.

— Не смей! Я сказала, что в порядке, или ты меня не слышишь?!

— Тише-тише, маленькая. Выдыхай. Она не будет никуда звонить.

— Вот как? Хочешь из нас двоих быть добрым полицейским? Думаешь, залез к девочке в трусики, и сразу все понял, да?

— Хватит, Марина. Ты забываешься.

Не подчиниться такому голосу было невозможно. Он будто замораживал все вокруг себя. По-настоящему ледяной. Безжизненный. Смертельно опасный. Заставляющий миллионы мурашек выползать из своих укрытий, чтобы посмотреть — откуда исходит звук. И бежать… бежать… холодным ознобом по телу.

— Да, мама, хватит, пожалуйста, — прошептала Алиса, загадав про себя: только не скажи, только ничего ему не скажи!

— Она больна, Белый. Смертельно больна. Она… сказала?

— Я здесь вообще-то! Не говори так, будто меня здесь нет!

Алиса хотела сдержаться. Видит бог, очень хотела. Потому что слезы — это так по-детски, а она давно уже не ребенок. И если мерить эту жизнь чем-то другим, чем днями — она, может быть, старше их всех! Но… не смогла. Слезы обиды обожгли глаза и упали на щеки. Ритм сердца рвался. И никакие таблетки не помогали.

— Я в курсе, Марина. — На голову Алисы легла тяжелая мужская ладонь и осторожно погладила, успокаивая. — Именно поэтому, если ты не перестанешь ее изводить, я сделаю все, чтобы у тебя больше вообще не оказалось такой возможности. Надеюсь, я доходчиво все объяснил?

— Ты мне угрожаешь что ли?

Руслан промолчал. Лишь посмотрел на нее так, что чуть оттаявший, было, воздух вновь заледенел. А потом, как ни в чем не бывало, опять вернулся взглядом к Алисе.

— Точно все нормально?

— Угу.

— Здесь отличный Том ям. Будешь? Или морские гады в супе тебя не привлекают?

— Привлекают. Я их в любом виде могу.

Руслан еще раз испытывающее заглянул Алисе в глаза, кивнул каким-то своим мыслям, выпрямился и уже по нормальному сел за стол рядом с ней. На диванчик с противоположной стороны опустилась генерал Вебер.

— А ты, Марин? Тоже суп?

— Мне бы сейчас твою башку на блюде, Белый.

— Мама!

— Ладно. Проехали. Давай Том ям. Вряд ли мне вообще сегодня что-то в глотку полезет.