– Мой обед.

– Это? Обед?! – усмехнулся он презрительно. – Может, хотя бы ради сына, подумаешь о своем здоровье, и будешь питаться нормально?

Аннабелл было, что ответить ему, но эмоции захлестнули ее.

– Я вполне могу обойтись без твоих советов! И если тебе интересно, то именно из-за сына я так и питаюсь. Видишь ли, чтобы вырастить ребенка, нужны деньги. Но тебе этого не понять: ты же решил не осложнять себе жизнь лишней ответственностью, – заметила она с сарказмом. – А я предпочитаю сэкономить, пообедав бутербродами, вместо того чтобы идти в ресторан.

Увидев выражение полной растерянности на его лице, Аннабелл добавила:

– Ты удивлен? Чем, позволь узнать? Ты можешь притворяться добрым и отзывчивым перед кем угодно, но я-то знаю, каков ты на самом деле. Сейчас ты можешь позволить себе любые отели и любые рестораны, но не забывай: было время, когда и эти бутерброды показались бы тебе роскошью. Впрочем, ты ведь стремишься поскорее забыть об этом. Что ж, ты на правильном пути, надо только поскорее избавиться от всего, что тебе может напомнить о том времени. Точно так же, как ты избавился от меня, просто вычеркнув из своей жизни. Только ты зря презираешь тех, кто зарабатывает меньше тебя! Наверное, тебе не дано это понять, но в жизни есть вещи гораздо важнее денег и вкусной еды. Это, например, чистая совесть, если тебе, конечно, известно, что это такое.

Заметив, как он побледнел, Аннабелл испугалась, что зашла слишком далеко. Но она не собиралась отступать.

– Надо полагать, у твоего сына должен быть еще и отец, – сказал Бенедикт холодно. – Почему бы и ему не позаботиться о своем ребенке?

Несколько секунд Аннабелл молча смотрела на него. Бенедикт даже не предполагал, какую боль он причинил ей этой своей фразой.

– Отец Эдварда никак нам не помогает. Он не хотел этого ребенка. – Аннабелл замолчала, испугавшись, что, если попытается сказать что-нибудь еще, она уже не сможет сдержаться и выложит ему всю правду. Поэтому, резко развернувшись, она поспешила удалиться.

Бенедикт посмотрел ей вслед. Бутерброды на обед, неестественная худоба, усталость и беспокойство в глазах… Как бы она ни старалась скрыть это, но ее жизнь явно не сахар. А ведь он мог бы окружить ее роскошью… Но, каждый сам делает выбор. Да и зачем Аннабелл роскошь, когда она мечтает о семье, о детях и о мужчине, который будет любить ее вечно, и которого точно так же будет любить она? Что ж, такая женщина, как Аннабелл, этого достойна. Вот только для Бенедикта в этих мечтах нет, и не может быть места.

Интересно, она хотя бы вспоминала о нем, когда спала с отцом своего ребенка? Но с какой стати? Когда женщина занимается любовью с мужчиной, которого любит, она едва ли станет вспоминать о бывшем муже. Бенедикт постарался не думать об этом. Эти мысли сейчас совсем не к месту, да и до добра не доведут.

И даже, часа два спустя, после обеда Аннабелл не могла думать ни о чем, кроме Бенедикта. Ее сердце билось учащенно. Она тщетно старалась успокоиться. Но она понимала, что ситуация будет только ухудшаться. Работать в компании бывшего мужа! Уму непостижимо! Аннабелл таких невероятных усилий стоило – нет, не забыть его, потому что это оказалось невозможным, и теперь Аннабелл точно это поняла, – хотя бы научиться жить без него, не плача каждую ночь в подушку от унижения и обиды. А теперь, когда они будут работать бок о бок, держать себя в руках станет еще сложнее.

Когда Бенедикт бросил ее, только сознание того, что у нее будет ребенок, помогло ей пережить тот страшный период. Более того, она должна была взять себя в руки и продолжать жить ради будущего ребенка. Ведь, кроме нее, у него никого не будет.

Аннабелл поняла, что беременна, только два месяца спустя после того, как Бенедикт попросил у нее развода.