— Вы сказали…? — заинтересовался Уэйн.

— Это неважно, — ответила Араминта. — Мы снова говорим обо мне, вместо того чтобы обсуждать вас.

— Я задал вам вопрос, и вы ответили на него очень странным образом!

— Могу я задать вопрос вам? — спросила Араминта.

— Хорошо, — уступил Уэйн, — я готов ответить на ваш вопрос.

— Почему вы, со всеми вашими талантами, убиваете время, выигрывая за карточным столом деньги, которые вам вовсе не нужны?

После небольшой паузы маркиз ответил:

— Это просто один из способов провести время.

— Но почему нужно убивать время за таким глупым занятием, когда в стране столько достойных дел для мыслящей личности?

— Что же вы предлагаете? — спросил Уэйн.

— У вас есть поместье в провинции, — ответила Араминта, — и вы, безусловно, представляете себе тяжелое положение фермеров после окончания войны?

Лицо маркиза без слов сказало ей о его удивлении. Девушка продолжала:

— Как мы с вами знаем из истории, эта ситуация типична для послевоенного периода. Фермеры, спасавшие страну в трудные годы, в мирное время становятся не нужны, так как импортировать продукты из-за границы гораздо дешевле, чем производить их дома. — Голос Араминты окреп, она забыла о своей роли и говорила как образованная барышня из высшего общества: — Многие работники ферм остались без места и голодают. Земельные банки либо обанкротились, либо вынуждены отказывать в ссудах. Кто-нибудь обязан позаботиться обо всех этих людях и объяснить правительству их положение.

Уэйн поставил свой бокал.

— Откуда вы узнали все это?

— Я ведь живу в деревне. Я разговаривала с местными фермерами. Кроме того, я своими глазами видела, как им приходилось закапывать урожай в землю.

Она не стала рассказывать, что Бедфордшир является главным поставщиком овощей на рынок Ковент-Гарден.

Когда был жив отец девушки, он предсказывал трудное положение фермеров, которых она хорошо знала с самого детства, любивших и баловавших симпатичную серьезную малышку с огромными серыми глазами.

— Заседания в палате лордов всегда казались мне невыносимо скучными, — отозвался Уэйн, словно пытаясь оправдаться.

— Безусловно, гораздо интереснее играть судьбами людей за карточным столом! — презрительно заметила Араминта.

Вошел официант, чтобы убрать тарелки.

Он налил кофе в чашки и подал Уэйну коньяк.

Затем, к удивлению Араминты, официант тихо обошел комнату и погасил все свечи, оставив только один канделябр у большой софы и свечи, горящие на столе.

Он вышел, тихо затворив дверь.

Девушке стало не по себе. Тени казались ей угрожающими, а освещенная софа была приглашением, которое она не понимала.

До этой минуты она почти не прикасалась к шампанскому, но теперь ей пришлось отпить глоток вина, чтобы к ней вернулся голос.

— Уже… поздно. Мне… пора ехать… домой.

— Вечер еще только начинается, — возразил Уэйн, — и я еще многое хотел бы сказать вам, Араминта.

— Я не хотела бы выглядеть… невежливой, — медленно произнесла она, — но мне кажется, что мне не следует оставаться здесь… наедине с вами.

— Почему вам так кажется?

— Я никогда раньше не была в ресторане, — призналась девушка, — но, конечно, слышала о них. По рассказам, они совсем не похожи… на эту комнату… Вы сами сказали, что это… тайное место, в которое приходят люди, не желающие… чтобы их видели.