— А если так? — я решительно подошла и уселась на скамью рядом. Обхватила его лицо ладонями и поцеловала, представляя, как передаю всё свое тепло и заботу, словно часть своих сил. Финист попробовал отстраниться, но держала я его крепко. Понимала, что целоваться со мной удовольствие то ещё, но ничего, пусть терпит ради магии.

Час назад голубка принесла мне письмо от сестры, где Василиса пояснила, кто такие шептуны, и как они могут делиться силой. Намёками поинтересовалась, для чего я спрашиваю. Мне показалось, что сестра в курсе моих способностей.

Так что примерно я представляла, что надо сделать. Только вот практики не хватало.

Впрочем, что-то подсказывало — последнее не за горами. Финист как-то судорожно вздохнул, и безвольно лежащие руки мужа вдруг крепко прижали меня, а губы его ответили на поцелуй. Я сама не заметила, как очутилась на его коленях, подставила под торопливые поцелуи шею, и с губ сорвался тихий стон удовольствия.

— А что вы делаете? — раздался удивленный и напряжённый голос Ала, и чудо моментально закончилось. Финист уткнулся носом куда-то мне в грудь, пытаясь отдышаться, а потом осторожно отстранил меня. Я чуяла, что красная, как вареный рак, и боялась смотреть на мужа и ребенка.

— Пойдем, я тебе объясню, — встал со скамьи Финист, напоследок ободряюще сжав мою ладонь, и увёл за собой сына.

А я так и осталась сидеть. Надеюсь, Василиса сказала правду в своем письме, и шептуны действительно могли делиться энергией через прикосновения и поцелуи. Хоть не зря ребенка расстроили.

К полуночи, когда Финист уложил Александра, а сам отправился в кабинет поработать, проснулся Кощей. Я как раз зашла проверить, как он себя чувствует, и, видимо, своими тяжёлыми шагами потревожила его сон. Свёкор чувствовал себя неважно, сказал, что у него жутко болит голова, и я принесла ему заранее заваренный настой из трав. Мешочек с травами я захватила из дома и переложила в сумку, отдельно от основного багажа, а собирала травы Василиса, так что в полезности настоя я не сомневалась. Сама пила его в дни женских «праздников», очень уж мучилась от боли.

Выпив отвар, Кощей снова провалился в сон, спокойный и глубокий, а я пошла к мужу. Зашла — и застыла на пороге, опасаясь помешать. Кабинет превратился в лабораторию с какими-то колбами, жидкостями, и странной, выполненной из металла и стекла конструкцией, что расположилась на столе.

— Не бойся, проходи! — увидев меня, Финист оторвался от аппарата, в котором что-то подкручивал. — Помнишь ту семейную пару, что приходила с утра?

— Где жена обвинила мужа в измене?

— Именно. Вот, погляди!

Я подошла и наклонилась над столом, глядя в широкую линзу, которую показал Финист. Сначала мало что поняла — на стекле копошились какие-то красные червячки. Но среди них были и другие, круглые, похожие на экзотические цветы.

— Видишь круглые частицы? — спросил Финист, когда я, насмотревшись, отошла от аппарата.

— Да, они красивые.

— Красивые, но опасные. Это болезнь у него в крови. А также доказательство измены.

— Ничего себе! — я посмотрела на аппарат с гораздо большим уважением. Если он позволял по капельке крови определить болезнь, значит, действительно был хитроумным. Затем мне в голову пришла другая, менее приятная мысль. — Погоди, то есть эти червяки в крови — нормальное явление?

Мне вдруг стало дурно, когда я представила, что внутри меня живет «такое».

— Вот глупышка! — рассмеялся Финист. — Это не червяки, а кровяные частицы. А аппарат показывает всё увеличенным во много раз. Так что не переживай, нет у тебя в крови никаких червяков.

— И на том спасибо, — я опасливо посмотрела на стеклышки, про себя решив, что обязательно однажды посмотрю свою кровь через эту диковинную махину.