Можешь себе представить, произошло некоторое замешательство. Не только потому, что мы захватили так много высокородных пленников и не сразу нашли место, где можно было их безопасно и удобно разместить, но и потому, что некоторые с той и другой стороны проявили слишком сильные чувства. Я едва удержал Манченези, чтобы он не плюнул в лицо Гилберту, а Мортимер схватил Адама де Ньюмаркета за горло и принялся его душить. Нам с Гилбертом доставило много хлопот оттащить его. Так что я просто не мог перепоручить своих пленных Гилберту, чтобы он прислал мне за них выкуп, какой сочтет справедливым. Но принц загружен всяческими делами и, по многим причинам, некоторые из которых весьма основательны, не склонен проявлять слишком большую мягкость. Я должен остаться здесь еще на несколько дней».

Барбара уронила пергамент на колени. Он остался в Вустере из за выкупов или же он ранен? Она вскочила и побежала обратно в трапезную, оттащила Шалье от его внимательных слушателей и с беспокойством спросила, не ранен ли Альфред.

Шалье засмеялся:

– Чем его могли ранить? Подушкой? Все были раздеты и даже не успели схватиться за мечи. Мало того, миледи, он даже не оцарапался.

Он ответил легко и естественно, и Барбара сказала себе, что Шалье не оставил бы своего хозяина, если бы тот находился в опасности. Шалье добавил также, что Альфред велел ему оставаться в Ившеме. Сначала у Барбары стало легче на сердце, затем оно сжалось, потому что она подумала, что Альфред дал ему это распоряжение с единственной целью: уверить ее, что все в порядке. У него не было других причин лишать себя слуги.

Она покачала головой.

– Нет, ты не нужен мне здесь, – сказала она и затем, чтобы не швырять в лицо мужу его великодушный жест, нашла удобную причину, чтобы отослать Шалье обратно в распоряжение Альфреда. Память подсказала ей знакомое имя.

– Кроме того, ты должен передать своему хозяину сообщение об одном из его пленных. Граф Оксфорд женат на моей подруге Алисе. Она очень молода и будет невероятно напугана. Я бы хотела, чтобы ты попросил Альфреда позволить Оксфорду написать жене и, установив выкуп, разрешить ему уехать, если Оксфорд даст слово и согласится Эдуард.

Оживление, с каким Шалье ухватился за предложенный ею повод для отъезда, мало ее огорчило, и, когда он уехал, она ругала себя за то, что не отправилась вместе с ним. Но она тут же расхохоталась: Альфред убил бы ее, если ко всем его проблемам она добавила еще и себя. Вустер, переполненный пленными и теми, кто бросился под знамя Эдуарда после его победы, должно быть, похож на свинью с многочисленным выводком: все толкаются, ищут место поесть и спокойный угол, чтобы поспать. Вообразив себе кучу поросят с лицами степенных сторонников Эдуарда, таких, как Джон Гиффард и Роджер Лейборн, она засмеялась. Захватив работу, Барбара вышла в сад, чтобы найти скамейку в тени.

Время от времени Барбара доставала письмо Альфреда и перечитывала его, чтобы уверить себя, что, он не ранен, а в Вустере его задержало дело более важное, чем государственные вопросы, – существенная выгода для его кошелька. Теперь ей не снились плохие сны, но беспокойство давало о себе знать: иногда Барбара вскакивала среди ночи, потому что ей казалось, что она слышит стук копыт. На рассвете третьего августа она внезапно проснулась, словно кто то толкнул ее. Раздраженно вздохнув, она повернулась, чтобы попытаться снова заснуть, когда царапанье в дверь заставило ее подняться, завернувшись в легкое одеяло.

Монах, такой древний, что она не могла подумать, будто его привел к ней соблазн, поднял руку, чтобы снова поскрести в дверь.

– Святой аббат послал меня, чтобы сказать вам, что он получил сообщение от графа Лестера. Милорд находится на пути сюда, чтобы послушать хвалебную мессу и попросить помолиться за него.

– Лестер, но почему… – выдохнула Барбара, но не закончила фразу.