Когда первая паника улеглась, Барбара поняла, что возвращаться обратно глупо, и снова отпустила поводья. Они с Клотильдой только добавили бы волнения четверым мужчинам, а отряд Монфорта был небольшим, всего шесть или семь человек. Но ей необходимо было решить, звать ли на помощь Роберта ле Стренджа, если щит, виденный ею у пивной, действительно принадлежал ему, или просто подождать у ворот, пока она не увидит, кто едет по дороге – Альфред или Монфорт.

Барбара знала: Альфред предполагал, что она подождет, он был раздосадован, а не обеспокоен; к тому же у нее еще будет время сдаться на милость Роберта, если Дльфред не прогонит отряд прочь. Но тогда, подумала Барбара, задрожав от ужаса, будет слишком поздно для Альфреда. Он может быть ранен… или убит. Однако, если она попросит помощи у Роберта, Альфред будет взбешен не только из гордости, но и потому, что она создала бы нехорошую политическую ситуацию, дав повстанцам «такой повод» напасть на сына Лестера.

Ей не пришлось принимать решения. Едва ли они проехали милю, как увидели на дороге большой отряд, направляющийся из Тьюксбери. Поскольку всадники тоже увидели их с Клотильдой, было бесполезно рассчитывать на то, чтобы избежать встречи с ними или притворяться, будто ничего не случилось. Благородная дама и ее служанка не каждый день скачут галопом по дороге как сумасшедшие, да еще без сопровождающих.

– Роберт! – позвала Барбара. – Это Роберт ле Стрендж?

– Да, – крикнул мужчина, пуская свою лошадь рысью, в то время как Барбара придержала Фриволь. – Леди Барбара, – воскликнул он, когда они поравнялись. – Что…

– На нас напали на дороге…

– Вперед! – проревел ле Стрендж, не дожидаясь, пока она закончит. – К оружию!

Люди впереди отряда пришпорили своих лошадей и помчались, надвинув шлемы и подняв щиты. Пока они приближались, Роберт отвел Фриволь и мула Клотильды на обочину дороги и крикнул:

– Оливер! Останься с ней!

Барбара разочарованно прикусила губу. Она надеялась, что в суматохе о ней забудут, но побоялась тратить время на споры. Она сдерживала Фриволь, туго натянув поводья, повернув ее боком к мулу Клотильды, пока вокруг них не сформировалась группа. Роберт галопом помчался вперед со своими людьми. Когда последний человек проехал мимо, она повернула Фриволь, чтобы следовать за ними, сказав молодому человеку, которого Роберт назвал Оливером: «Там мой муж». Он кивнул и поставил свою лошадь боком, чтобы она могла выехать на дорогу и отправиться к Альфреду.

Они приехали туда через пять минут после отряда Роберта, но все уже было кончено. С вершины гряды Барбара увидела шестерых всадников и двух лошадей, летящих по направлению к Глостеру. Большая часть отряда Роберта недолго преследовала их, но расстояние между ними и людьми Монфорта увеличивалось, показывая, что погоня не имела смысла. Ближе всех к ней, примерно на середине спуска с холма, стоял Альфред, беседуя с Робертом. Два человека остались лежать, истекая кровью, на обочине дороги, но оба были простыми оруженосцами. Барбара не была уверена, что она чувствует – облегчение или разочарование. Она была настолько зла на всех Монфортов, что получила бы удовольствие, если бы увидела одного из них, лежащего на дороге и истекающего кровью. Однако здравый смысл подсказывал ей фатальные последствия того, если бы они с Альфредом были замешаны в ситуации, когда один из сыновей Лестера был бы ранен.

– Я не понимаю, в чем дело, – спокойно говорил Альфред Роберту, когда они поднимались вверх на гряду.