|
Чума ее побери за бестактные замечания! За прошедшие несколько дней она, конечно, должна была узнать, что темноволосые сыновья графа Тюржи на ножах друг с другом, поскольку оба хотели обрести крест, но один из них должен был остаться, чтобы охранять Сан-Северино. Правда, папа Урбан Второй посулил неприкосновенность собственности отправившегося в поход крестоносца. Но само собой разумеется, что на неспокойной земле Италии найдется немало никому не подчиняющихся людей. Считая себя проклятыми без надежды на спасение, они не постесняются наброситься на слабозащищенную крепость.
Молодой Робер, высокий, но все же не такой могучий, как его суровый старший брат, поднялся на ноги. – Сир! – перекрывая рычание охотничьих собак, не поделивших большую кость, громко обратился он к графу. – Поскольку Хью ваш наследник, я заклинаю вас разрешить мне отправиться сражаться за Гроб Господень. – В его голосе звучало сильное душевное напряжение. – Вы ведь не раз признавали, что Хью превосходит вас в способности управлять Сан-Северино. Мой достойный старший брат прекрасно может оценить лошадь, корову или земельное владение в звонкой монете… Стул Хью с шумом отлетел назад. – Бог свидетель, что ты дерзкий мальчишка! Как ты смеешь называть меня, знатного дворянина, торгашом? Ты, который не научился еще как следует владеть копьем! Да турки перережут тебе глотку в первой же схватке! – Бесстыдно лжешь, самонадеянный хвастун! – зарычал в ответ младший брат, бросаясь вперед и обнажая кинжал. – Тихо, будьте вы прокляты! – взревел старый граф. – Заткнитесь оба! Иначе вам придется охлаждать свой пыл в моей подземной темнице! Робер, убери клинок! – приказал он. Когда Хью подался вперед, зарычав, как медведь, Эдмунд крепко схватил молодого человека за руку и удерживал до тех пор, пока два рыцаря не встали между Хью и его разъяренным младшим братом, которого пытался успокоить сэр Тустэн. – Ради всего святого, разведите их! – вскрикнула леди Элинор, которая весь вечер не сводила глаз с орлиного лица молодого Робера. Никак не желая успокаиваться, братья раскачивались в густом дыму, отшвыривая то одного, то другого из тех, кто пытался их утихомирить. Такие внезапные, опасные и бессмысленные стычки были обычным делом в среде всегда нетерпеливых и горячих норманнов. – Позовите сержантов! – приказал граф Тюржи, терпение которого лопнуло. Розамунда сидела совершенно спокойно, разглядывая зелеными глазами лезвие кинжала сэра Хью. Она сохраняла невозмутимость, будто все, что происходило, – не более чем учебная борьба. – Оставьте, сэр Хью! – кричал констебль. – Во имя Господа, сохраните свои удары для почитателей проклятого Мухаммеда. Вбежали сержанты. Их каски и кольчуги намокли от дождя и блестели. Они быстро выстроились в два ряда, образовав живой щит, разъединивший ожесточенных братьев. Граф Тюржи с облегчением перевел Дыхание, готовясь отчитать сыновей, когда снаружи послышался звук трубы. – Что, черт возьми, это означает? – ощетинился старый граф. – Это герольд, милорд, – объяснил офицер охраны. – Он требует немедленно допустить его к вам. – Он просит или требует, парень? – вмешался сэр Робер, убирая кинжал. – Требует, милорд, от имени своего господина Дрого из Четраро. – Пусть эта нечестивая собака хорошенько попросит допустить его, иначе он просидит у ворот, пока не сгниет. Все еще тяжело дыша, сэр Хью отбросил с глаз тяжелую прядь темных волос. – Да смилуется Бог над невежеством этого ломбардца. Вепря нужно оскопить, и мы это сделаем.
Глава 10 ДИКИЙ ВЕПРЬ
Еще задолго до появления внушавшего всем страх лорда из Четраро ратники гарнизона Сан-Северино начали заниматься приведением в порядок своего оружия, доспехов, седел и конной сбруи. |
