Вообще, отвечая на вопросы обвинителей, он сделался крайне немногословен.

Сэр Хэверс много внимания уделил пресловутому «голосу», ведь именно на рассказах об этом явлении и базировался диагноз психиатров. Обвинитель назвал самых близких Сатклиффу в конце 60-х годов людей – мать, Соню Цурма, Эрика Робинсона – и уточнил: говорил ли обвиняемый кому-либо из них об удивительном «Божественном Голосе»? Сатклифф ответил отрицательно. «Это было самое ошеломляющее событие в Вашей жизни, и Вы никому ничего не говорили?!» – воскликнул обвинитель, – (…) Вы никому ничего не сообщали много лет и открылись только на восьмом допросе (у психиатра в тюрьме «Эрмли»). «Да, это очень странно», – глупо согласился Сатклифф. Не снижая эмоционального напора, сэр Хэверс продолжил дальнейшее уничтожение защиты обвиняемого. Обвинитель поинтересовался: требовал ли «Голос» от Сатклиффа чего-то незаконного на протяжении первых лет? Питер ответил, что более двух лет никаких незаконных просьб он от «Голоса» не слышал. «Раз так, стало быть, не было ничего, что могло бы помешать Вам сообщить (о „голосе“) Соне, матери, Вашему священнику, любому другому человеку!»

Питер Сатклифф во время судебного процесса в мае 1981 года.

Допрос Сатклиффа обвинителем можно считать одним из кульминационных моментов судебного процесса. Сэр Хэверс убедительно доказал, что по праву занимает должность генерального атторнея Великобритании (эта должность аналогична должности отечественного Генерального прокурора). Он буквально взломал всю линию защиты, продемонстрировав внутреннюю противоречивость всех утверждений Сатклиффа.

Последней линией обороны обвиняемого явилось медицинское заключение, признававшее его психически нездоровым человеком. Хотя оно зачитывалось в самом начале процесса, защита решила вызвать в суд психиатров, дабы их допросом в качестве свидетелей нейтрализовать то сильное ощущение превосходства обвинения, которое стало для всех очевидно во второй части процесса.

Однако тут случилось то, что по праву можно счесть ещё одним кульминационным моментом этого суда. Психиатр МакКаллок во время его перекрёстного допроса 18 мая признал, что если пациенту удаётся обмануть врача, то это в конечном итоге приводит к фальсификации медицинского заключения. Опираясь на материалы, ставшие известными в ходе этого процесса, МакКаллок заявил, что считает вполне вероятной мистификацию со стороны Сатклиффа. «Его обман фактически уничтожает ценность моего заключения», – согласился с обвинителем психиатр. Фактически сэр Майкл Хэверс добился того, что один из врачей дезавуировал собственную экспертизу.

Психиатр Теренс Кейн, самый старший по возрасту из всей четвёрки врачей, доказывал присяжным, что он не позволил бы пациенту обмануть себя. Кейн упорно утверждал, что нападения обвиняемого не преследовали цель получения им сексуального удовольствия, поскольку Сатклифф не вступал в сексуальные отношения с жертвами и не совершал с ними манипуляций сексуального характера. Быстротечность нападения, потеря жертвой сознания в самом начале преступного посягательства свидетельствовали, по мнению психиатра, о том, что Сатклифф не смаковал мучения женщин, а на самом деле исполнял некое побуждение, которым не мог управлять.