Он опустился в большое кресло, и волна усталости обрушилась на него. Всю прошлую ночь он работал и даже с приходом рассвета не мог заснуть. Нужно было закончить картину. Он завершил работу только час или два назад и пошел прогуляться в кафе и по прибрежному песку.

Одолевал сон. Ресницы тяжелели.

Сквозь дремоту близкого сна Билли расслышал шум: резкий треск, звук какого-то упавшего предмета. Затем тишина. Он лежал на спине, совершенно неподвижно, в огромном кресле, восстанавливая контроль над своими чувствами и не открывая глаз. В студии имелось множество предметов, которые могли произвести подобный звук: натянутые холсты, их рамы расширялись и сжимались под влиянием температуры в помещении; кисти и тюбики с краской; стремянки, приставленные к скользким белым стенам.

Секунду-другую он раздумывал: просыпаться или нет.

Глубже и глубже он вновь погружался в прекрасную мечту. Ивэн и Джули, как танцующие медведи, плясали под ударами его бича, весь мир подбадривал их криками, а Джейн сжимала ему руки и шептала:

– Я люблю тебя, Билли Бингэм, за все то прекрасное, что ты сделал.

В густой темноте совершенно отчетливо прозвучал голос:

– Просыпайтесь, мистер Бингэм, – произнес он.

На плечо опустилась тяжелая рука.

Голос был вежливый, почти извиняющийся, с легким акцентом. Бруклинский? Бронкский?

Карманный фонарь светил прямо в глаза, он попытался сесть, полностью избавившись от сонливости.

Упертая в грудь рука остановила его.

– Не шевелитесь, мистер Бингэм, – проговорил ровный голос.

– Что за чертовщина…

– Вы правша, мистер Бингэм?

Сон напрочь покинул его, и наконец он ощутил, как в кожу впиваются когти страха.

– Да, я хочу сказать, что вам нужно? Деньги? – Он решил испытать силу удерживавших его рук.

– Не двигайтесь, мистер Бингэм, иначе вы пропали. О'кей?

Луч фонаря сместился на дюйм или на два и высветил ствол пистолета, направленного на него в дюйме ото лба.

Билли охватила страшная паника.

– Послушайте, там в ящике стола есть деньги… И, я полагаю, эти часы стоят…

– Нам не нужны деньги. Это бизнес. Вот и все.

– Что это значит? Что это значит? – В его голосе звучал испуг, слова застревали в горле, дыхание прерывалось.

– Велено передать, что Джули Беннет нужно вот это.

– Черт подери, что ей нужно? Что вы собираетесь делать?

– Она желает, чтобы мы сожгли твои картины и принесли ей твою руку.

– Нет!

Ужас сжал ему горло. Он охватил его целиком, его мозг, его сердце, пронизал все его тело своими ледяными когтями.

– Послушайте, послушайте, у меня есть деньги. Много денег. Я могу заплатить любую сумму. Больше, чем вы мечтаете…

Клейкая лента запечатала ему рот, в то время как металлический капкан обхватил правую руку.

– О'кей, поджигайте картины. О другом мы позаботимся.

Он пытался кричать, но из горла вырывалось лишь нечленораздельное мычание. Он попытался вырваться, брыкаться ногами, но державшие его руки не подвинулись ни на дюйм. Тем временем его руку – его правую руку – отсекли от тела, и она, как кусок теста, застыла на какой-то твердой поверхности.