|
Хи-хи-хи. Третье - я превращусь вообще в нечто неосмысленное и непонятное моему уму сейчас; в какую-нибудь закорючку. Хо-хо-хо". Старик опять застрял; эти мысли, которые сопровождались картинами, проносившимися в его воображении, то пугали его, то наоборот науськивали на продолжение жизни; он то обливался потом, то икал. Потом мысль его снова заработала с необычайной быстротой. "Наконец, другой вариант, - продолжал он думать, - превращения, переселения душ; сразу после смерти или после загробной жизни я окажусь опять в этом мире... Предположим, в этом мире, а не в иных, так легче представить... Тут могут быть свои под-варианты. • 1. Я останусь на том же самом месте, самим собой, как в вечном круге. 2. Я вновь рождаюсь в другом теле достойным человеком, продолжателем моих теперешних дел; это очень хорошо, логично и выгодно, - старик тихо во тьме погладил свою ляжку. - 3. Я стану человеком, который не будет продолжателем моей теперешней сущности, но все же будет достоин меня... или... я превращусь в ничтожного человека... в полуидиота, - старик ахнул от страха, - а может быть в животное... в индюшку... в лепесток..." Старик замер; душа его опустилась перед раскрывающейся бездной. Потом он опять зашевелился и как окостенев, заглянул в окно; большая желтая луна висела над землей в ночной пустоте. С его душой происходило нечто необычайное и быстрое; вся прежняя, многолетняя благость и доброта спадали с его лица и оно становилось до безумия жалким, отчужденным и трусливо-потерянным, а моментами даже злобным. Почему-то из всех случаев послесмертной жизни ему лезли в голову самые поганые. Он так ошалел от страха, что вдруг вынул из-под подушки шашки и стал сам с собой разыгрывать партию - рядом, на ночном столике, кряхтя и отхаркиваясь. Но какие-то призраки все время одолевали его; ему казалось, что из угла кто-то выходит, высокий и большой, и строго грозит ему пальцем; наконец, он ошалело отвалил голову на подушку, всматриваясь широко открытыми, оцепеневшими глазами в раздвигающуюся тьму... А на утро, после сна, произошло что-то совсем несусветное и дикое; соскочив с постели в одном нижнем белье Андрей Никитич заявил, что он умер и превратился в курицу. С необычайной для его болезни резвостью он поскакал во двор, размахивая руками и надрывно крича: "Кура я, кура... ко-ко-ко... Кура я, кура!" Сначала никто не принял все это всерьез, хотя многие застыли. Подошедший к тому времени врач, прощупав пульс и выслушав тело старичка, сказал, что опасность миновала, кризис кончился и Андрей Никитич идут на поправку и что он - врач - очень поражен этим... Старичок же упорно молчал. А за завтраком - во дворе - все были потрясены: Андрей Никитич соскочил со стула и махая руками, как крыльями, с воплями "ко-кок-ко" бросился к зерну, которое клевали несколько куриц. |
