|
- Вот сейчас совсем прошел, и она довольно погладила себя по брюху. Кусок действительно прошел. XVI На следующий день приехал Алексей Христофоров. Сверившись насчет Андрея Никитича, он, узнав о Падове, хотел было улизнуть, но Толя не дал ему такой возможности. Аннушка тоже постаралась задержать его до вечера, своеобразно приголубливая. Христофоров прятался от них по углам, в сарае, между дровами. Куро-труп никак на него не реагировал, но вообще был очень озлоблен и, надувшись, покраснев, сидел в сарае, высоко, на досках, так, как сидят, обычно, курицы на насесте. Христофоров, ошалев от всего, ушел к деду Коле, хотя по дороге его почему-то напугала девочка Мила. Если с Анной у Алексея были свои отношения, то Падова и его окружение Христофоров последнее время совсем не выдерживал. И тем более такого сочетания: Анна и Падов. Он боялся Падова, боялся через него вызвать в себе какие-то безобразные импульсы. Хотя Падов часто нес при нем несусветную, юродивую дичь, Алеша чувствовал, что за всем этим скрывается такое, при виде чего надо бежать в травы и молиться. Но все-таки и на сей раз, у Сонновых, ему не удалось увильнуть от Падова. - А вы знаете о том, Алеша, - влюбленно глядя ему в глаза, сказал Падов, - что Бог противоречит Вашему существова нию, - и Толя захихикал тем утробно-истерическим, по отношению к внешнему миру даже дебильным смехом, каким он всегда смеялся в таких случаях. Христофоров так и рот раскрыл от изумления: он и не пытался осмыслить эту фразу, то есть представить в каком случае это возможно, чтобы Бог противоречил им же созданному, но почувствовал себя очень задетым и даже как бы пристукнутым. Чем более иррациональны были такие выходки, тем сильнее они выводили его из себя. - Бог вовсе не противоречит моей сущности, - со слюной, растерянно проговорил он. - Бог меня очень любит, - уже как-то совсем глупо, как на приеме у психиатра, прибавил он, разводя руками. Но потом опомнился. Вскочил и убежал к Анне, в комнату. - Я уезжаю! - закричал он. - Этот черный ублюдок опять начинает меня дразнить! - Да бросьте вы, Алеша, - вдруг вмешалась откуда-то взявшаяся Клавуша, - ласки вы просто не понимаете!! Вскрикнув, Христофоров, схватил сумку и унесся - через двор, на улицу. По дороге ему показалось, что Бог, как Он есть на самом деле, а не в учениях, действительно противоречит его, Алешиному, существованию. От этого Христофоров вскоре почувствовал себя страшно поглупевшим и совершенно выкинутым из мира. Даже тело свое он ощутил не на месте. Между тем Анна пошла пробирать Падова. Она видела, что после всех этих бурь по поводу вещи в себе, после этого "начинающегося синтеза" с подспудно-народным мракопомешательством, Падов сам находится во власти какой-то внутренней истерики, во власти своей стихии. |
