|
Но Куэльяру хоть говори, хоть нет — ваши сборища — тоска зеленая — корчит из себя неизвестно что, — он знает такие места, где можно повеселиться по-настоящему. Вся штука в том, говорила Фина, что ему не нужны порядочные девочки, а он — неправда, дружить с порядочными вполне можно, и они — а время проводить только с чолитами, с этими бэ? С этими дешевками? А Фитюлька вдруг — чч-епуха, ему вообще нравятся порядочные девочки, но эта спичка Гуми-сио нн-ичуть. Они — ага, уже на попятную, а он — у мм-еня экзамены, времени сс-овсем нет. Тут мы в его защиту — хватит, оставьте парня в покое, чего прицепились; у него свои дела, свои планы, свои шуры-муры. Вези-ка нас, Фитюль, быстрее, смотри, какое солнце, на Подкове небось жарина будет страшенная, давай жми. Твой «форд» — сила, мигом домчит.
Они купались против клуба «Часки», и, пока четыре парочки грелись на песке, Куэльяр лихо нырял под волны, глядите, мол, не всякий такое может! А вон ту, здоровенную, вон ту, осилишь? — говорила Чабука. Куэльяр одним прыжком вскакивал с разогретого песка — он только и ждал, чтобы его просили, уж в этом у него соперников нет, ну что — попробую. Чабукита, вот смотри! И бегом к воде: голова откинута, грудь вперед — бултых! А потом, красиво взмахивая руками, быстро плыл навстречу волне. Как он здорово плавает, восхищалась Пуси. А Куэльяр приближается к волке, вернее, к огромному водяному холму и ждет, когда тот достигнет самой большой высоты — вот-вот рухнет. Смотрите, смотрите, — кричит Японочка, — сейчас он будет на самом верху. Куэльяр заработал одной рукой (другая прижата к телу), быстро забрался на гребень холма и в тот же миг опрокинулся вместе с ним вниз, исчезая в пенном водовороте. Глядите, глядите, — кричала Фина, — сейчас его закрутит, перевернет, ой, мамочка! Но еще несколько мгновений — и огромная косая волна несет Куэльяра вперед. Теперь он виден лучше — тело выгнуто дугой, ноги скрещены в воздухе, голова чуть высовывается из воды. И вот он уже спокойно подплывает к берегу, подталкиваемый перекатами погасшей волны. Надо же, как здорово, молодец! — восхищались девочки, следя глазами за Куэльяром, который, помахав рукой, резко поворачивал обратно и снова — навстречу волнам. Подумать, такой интересный, такой смелый, а девочки у него нет! В чем тут дело? Ребята переглядывались, Лало фыркал, а Фина — чего вы смеетесь, сказали бы наконец — почему. И Большой, покраснев, — да никто и не смеется, откуда ты взяла, просто так. А она — не крути, нас не обманешь, и он — ну кто крутит, кто? зачем придумывать. У него нет девчонки по робости, говорит Чижик. А Пуси — нашли робкого, он рядом с робкими и не стоял. И Чабука — ну так в чем же дело? И тут Лало — Куэльяр просто не может найти себе девушку по душе, ко придет время — найдет. А Японка — враки, он и не ищет, раз па танцах не бывает и никуда не ходит. А Чабука — ист, тут какая-то своя причина? Они все прекрасно знают, говорил Лало, голову на отсечение, что знают. Знают и делают вид, что не знают. И зачем? А чтобы выпытать, выудить все, что можно. Да по их взглядам, по всем этим хитростям, по голосу и то видно. И Большой — все это мура, ничего они не знают, а спрашивают так, без всякого, им просто жаль, что у него никого нет, они переживают, хотят помочь. Может, и не знают, но в один прекрасный день додумаются, — говорит Чижик, — и тогда пусть он пеняет на себя. Трудно, что ли, повстречаться с какой-нибудь, хотя бы так, для отвода глаз! И Чабука — ага! значит, что-то тут есть! И Маньуко — какое тебе дело, нечего к нему приставать, придет время, наш Куэльяр влюбится, да еще как, а сейчас — молчите, он сюда идет. День ото дня Куэльяр становился все более подавленным, замкнутым и молчаливым в присутствии девочек. |
