|
Какова природа посетившего нас предмета? С одной стороны, он имеет свойства миража, а с другой — очень даже опасного хищника. Какой же образ наиболее соответствует истине? — Действительно, — хмыкнула Верка. — Какой? — Ни тот и ни другой. Но и оба одновременно. Если это действительно был представитель местной фауны, то мы видели лишь его искаженную проекцию на доступное нашему восприятию пространство. К примеру, тень хвоста. А его клыки нам никогда не рассмотреть, хотя они реально существуют. Когда этому гипотетическому хищнику надоело вилять хвостиком, он щелкнул клыками. Результат вы видели сами. — Лева, я тебя понял. — Зяблик все же не удержался от комментариев. — Проще говоря, если я увижу что то похожее на арбуз и попробую его сожрать, то могу нарваться на неприятности. Это будет вовсе не арбуз, а любимая мозоль какой нибудь местной твари. — Все может быть, — кивнул Лева. — Тогда это покруче, чем знаменитый эффект антивероятности, — присвистнул Зяблик. — Может, и почва под нами вовсе не почва, а проекция черт знает чего на пустое место? Шаг в сторону ступишь — и привет родне! — Повторяю, здесь все возможно… Мы не застрахованы от любых неожиданностей. — Что верно, то верно. — Смыков пощелкал ногтем по циферблату своих «командирских». — Двадцать лет сбою не давали, а тут — нате вам… Мы здесь уже полдня ошиваемся, а по часам только пятнадцать минут прошло. — Неужели? — удивился Лева. — А ведь секундная стрелка почти не движется… Сейчас я сравню со своим пульсом… Семьдесят ударов за пять секунд… Или часы действительно врут, или в этом мире время течет гораздо медленней, чем у нас. — А такое возможно? — поинтересовалась Лилечка. — Если допустить, что пространство, как вид материи, может иметь бесконечно разнообразные формы, то столь же разнообразным должно быть и сопряженное с ним время. — Ох, Боженьки, — вздохнула Лилечка. — Как мне домой хочется. Чайку бы морковного попить. Маньку бы горячую съесть. Умыться. Под теплое одеяло залезть. — Маньку горячую не обещаю, но печенье и консервы у меня остались. — Верка встряхнула свой мешок. — Беречь надо продукты, — наставительно заметил Смыков. — Предлагаю провести инвентаризацию, а в дальнейшем придерживаться режима строгой экономии. — До каких, интересно, пор? — поинтересовались сразу несколько голосов. — Пока не будут выявлены местные источники пропитания… или пока мы не протянем с голода ноги. — Так оно скорее всего и будет, — добавила Верка. — А вы не находите, что стало как будто бы теплее? — не вполне уверенно заявила Лилечка. — Это от спирта… — буркнул Зяблик. — Но я ведь почти не пила. — Верно… И теплее и светлее, — поддержал подругу Лева. — Наверное, начинается местный рассвет. — Неужели здесь и солнышко есть?! — обрадовалась Лилечка, о солнышке не имевшая никакого представления. — Если и есть, то лиловое… Да еще, наверное, в форме бублика… Вокруг творились какие то странные вещи, и люди, пораженные фантастическим величием открывающейся перед ними картины, приумолкли. Сиреневая мгла редела, постепенно превращаясь в легкую сиреневую дымку, прозрачную во всех направлениях и даже, как ни странно, вниз. Место, где сейчас находилась ватага, невозможно было описать даже приблизительно. Если мысль о том, что человеческое зрение не способно распознавать вещи и явления сверхъестественного порядка, верна, то человеческий разум, столкнувшись со сверхъестественной проблемой, ведет себя куда более конструктивно, хотя и переводит эту проблему в плоскость более привычных аналогий. |
