Бенедикт сказал, широко улыбаясь:

— Что, вот так, по-вашему, обращаются с героем?

Он кивнул в мою сторону.

— Если у вас ничего нет, то мы пойдём.

Малхолланд посмотрел на Телеско. Мне показалось, что увидел улыбку на её лице. Мне это не понравилось.

— Хорошо, — сказал он. — Если вы так хотите играть.

— В смысле?

— Ничего. Вы можете идти.

— Простите, что не смогли помочь, — сказал Бенедикт.

— Не волнуйтесь. Как я говорил, мы просто хотели поблагодарить человека, который убил этого парня.

— Угу, — мы оба встали. — Мы найдём выход.

Мы были почти у двери, когда Сьюзан Телеско сказала:

— Профессор Фишер?

Я обернулся.

— Вы не возражаете, если я покажу вам ещё одну фотографию?

Они смотрели на меня, как будто абсолютно не волновались, как будто у них было всё время мира, и мой ответ не имел значения. Я мог посмотреть на фотографию или мог уйти. Ничего страшного! Я не двигался. Они не двигались.

— Профессор Фишер? — сказала Телеско.

Она подтолкнула ко мне фотографию картинкой вниз, как будто мы играли в блэкджек в казино. В её глазах появился блеск. Температура упала градусов на десять.

— Показывайте.

Она перевернула фотографию. Я застыл.

— Вы знаете эту женщину?

Я не отвечал. Я, не отрываясь, смотрел на фотографию. Да, конечно же, я знал эту женщину. Это была Натали.

— Профессор Фишер?

— Я знаю её.

Фотография была чёрно-белой. Она была похожа на стоп-кадр с камеры видеонаблюдения. Натали спешила куда-то по коридору.

— Что вы можете рассказать о ней?

Бенедикт положил руку мне на плечо.

— Почему вы спрашиваете об этом моего клиента?

Телеско придавила меня взглядом.

— Вы навещали её сестру, когда мы нашли вас. Вы не против рассказать нам, что вы там делали?

— И ещё раз, почему вы спрашиваете об этом моего клиента?

— Женщину зовут Натали Эйвери. Ранее мы разговаривали с её сестрой, Джули Поттам. Она утверждает, что её сестра живёт в Дании.

В этот раз заговорил я:

— Что вам нужно от неё?

— Мы не можем это обсуждать.

— Тогда и я.

Телеско посмотрела на Малхолланда. Он пожал плечами.

— Хорошо. Тогда вы можете идти.

И так мы стояли там, играя в игру «Кто первый струсит?» Продолжая использовать метафоры, у меня не было карт, поэтому я первый моргнул.

— Мы встречались.

Они ждали продолжения.

Бенедикт сказал:

— Джейк… — но я отмахнулся от него.

— Я ищу её.

— Зачем?

Я взглянул на Бенедикта. Казалось, он был так же заинтересован, как и полицейские.

— Я любил её. Да никогда и не прекращал на самом деле. Поэтому я надеялся… Не знаю. Я надеялся на примирение.

Телеско что-то записала.

— Почему сейчас?

В памяти всплыло анонимное сообщение:

Ты обещал.

Я сел, приблизил фотографию и с трудом сглотнул. Плечи Натали были сгорблены. Её прекрасное лицо… Я ощутил, что начинаю закипать… она была напугана. Я пальцем дотронулся до её лица, как будто каким-то образом она могла почувствовать моё прикосновение и ощутить поддержку. Я не мог видеть всё это. Я не хотел видеть её такой напуганной.

— Где эта фотография была сделана? — спросил я.

— Неважно.

— Да чёрта с два.