— — Что случилось? — спросил азиат после некоторого колебания.

— — Владыка Мотаа повелел Дису, Властелину Смерти, призвать тебя к себе. Мы вознесли молитвы Тамар, Властительнице Милосердия, чтобы она за тебя заступилась. — Он показал в сторону открытой двери храма, где перед алтарем стояли на коленях Уилки, Грэхем и Брукс, тоже в священнических облачениях. — К счастью, она услышала нашу молитву. Иди с миром!

В этот момент Шир, сидевший за пультом, усилил мощность инфразвука. Снова ощутив непонятный страх, озадаченный лейтенант счел за лучшее пойти на попятный. Он построил солдат, и они начали спускаться по широким ступеням, сопровождаемые неумолимые торжественными звуками органа.

— — Ну вот, — сказал Ардмор, когда они скрылись из вида, — в первом раунде победила вера. Томас, я хочу, чтобы вы сейчас же отправились в город.

— ‑Да?

— — В полном облачении и убранстве. Разыщите коменданта округа и подайте официальную жалобу на лейтенанта такого‑то, который злонамеренно осквернил нашу святыню, чем навлек на себя гнев богов, и мы умоляем заверить нас, что это не повторится. Изображайте справедливое возмущение, но демонстрируйте всякое почтение к светским властям.

— — Я высоко ценю ваше доверие, — саркастически отозвался Томас.

Ардмор усмехнулся.

— — Понимаю, задание нелегкое, но от этого многое зависит. Если мы сумеем воспользоваться их же собственными обычаями и правилами, чтобы теперь же установить прецедент и придать нашей церкви законный статус, полдела будет сделано.

— — А что если они потребуют мою регистрационную карточку?

— — Если будете держаться достаточно высокомерно, им это и в голову не придет. Главное — побольше нахальства. Они должны привыкнуть к мысли, что, если человек в мантии и с нимбом над головой, — значит, никаких документов ему не требуется. Потом это нам будет очень на руку.

— — Ладно, попробую. Только я ничего не обещаю.

— — Думая, справитесь. Во всяком случае, ничего плохого с вами случиться не может — вы для этого прекрасно экипированы. Не выключайте защитный экран, пока кто‑нибудь есть поблизости. Не пытайтесь объяснять им, что это такое, пусть упрутся в него, если вздумают подойти. Это чудо, а чудеса объяснять не надо.

— — Хорошо.

Донесением лейтенанта командование осталось недовольно. Не испытал удовлетворения и сам лейтенант. Он почувствовал, что задета его личная честь, что он потерял лицо. Это ощущение только усилилось, когда непосредственный начальник сказал ему:

— — Вы, офицер армии Небесного Императора, допустили, чтобы вас унизили в присутствии людей низшей расы. Что вы можете сказать в свое оправдание?

— — Прошу простить меня, мой господин.

— — Дело не во мне. Вы должны держать ответ перед своими предками.

— — Я понял, мой господин!

— — Он протянул руку к короткой сабле, висевшей у него на боку.

— — Не спешите с этим — я хочу, чтобы вы сами все рассказали Кулаку Императора.

Кулак Императора — военный губернатор округа, на территории которого находились и Денвер, и Цитадель, выслушал рассказ лейтенанта так же неласково.

— — Как вас угораздило вторгнуться в их святыню? Эти люди — как дети, они легко возбудимы. Ваши действия могут привести к гибели многих более достойных, чем вы. А нам придется опять истребить множество рабов, чтобы их проучить.

— — Я совершил ошибку, мой господин.

— — Несомненно. Можете идти. Лейтенант вышел, чтобы в самое ближайшее время отправиться в путь, — но не к семье, а к прародителям.