— — Я говорю, слышно что‑нибудь? — повторил тот.

— — Кое‑что слышно. Они в панике. Я записал, что смог перевести. — Он ткнул пальцем в микрофон, подвешенный на шее. На его лице появилось сосредоточенное выражение, и он добавил: — Сан‑Франциско пытается соединиться с дворцом.

— — Ну, не буду мешать, — сказал Ардмор и отключился.

— — Там прошел слух, что Кулак Императора погиб. Сан‑Франциско запрашивает разрешения на ( Минуту, связисты предлагают попробовать другой диапазон. А, вот — они пользуются позывными Наследного Принца, но работают на волне губернатора провинции. Не могу понять, что они говорят — это или шифр, или какой‑то диалект, которого я не знаю. Дежурный, попробуйте еще какой‑нибудь диапазон, мы попусту теряем время. Вот, это уже лучше. — Даунер вслушался, потом радостно сказал: — Слушайте, командир, — кто‑то говорит, что губернатор южной провинции лишился рассудка, и просит разрешения его сместить. А вот еще кто‑то — он хочет знать, почему не отвечает дворец и как с ним связаться, ему нужно доложить о мятеже (

— — Откуда он говорит? — снова подключился Ардмор.

— — Не разобрал. Все частоты заняты, и почти везде передают что‑то нечленораздельное. Не дают друг другу говорить, влезают я чужие передачи (

Кто‑то тихо постучал в дверь кабинета Ардмора. Дверь приоткрылась, и появилась голова доктора Брукса.

— — Можно войти?

— — А, конечно, доктор. Входите. Мы слушаем, что капитану Даунеру удается перехватить по радио.

— — Жаль, он у нас один такой, кто может переводить.

— — Да, только от его перехвата не так уж много пользы — разве что общее впечатление.

Почти целый час они слушали все, что удавалось перехватить Даунеру. Это были большей частью разрозненные обрывки, но из них становилось все яснее, что разгром дворца в сочетании с эмоциональным потрясением от надругательства над самыми важными чиновниками администрации не оставили камня на камне от обычной хорошо налаженной работы паназиатского правительства. В конце концов Даунер сказал:

— — Вот какой‑то приказ. Минутку ( Запрещается вести любые передачи открытым текстом — все должно передаваться шифром.

Ардмор взглянул на Томаса.

— — Джефф, я думаю, пора. Кто‑то еще не совсем потерял здравый смысл и самообладание и пытается принести остальных в чувство. Не исключено, что это наш старый приятель, Наследный Принц. Надо его остановить.

Он позвонил в центр связи.

— — Пора, Стивс. — сказал он дежурному офицеру. — Включайте на полную мощность.

— — Глушить?

— — Да. Предупреди все храмы по первому каналу, и пусть начинают одновременно.

— — Они уже готовы, сэр. Выполнять?

— — Хорошо. Выполняйте!

Уилки уже давно сконструировал нехитрое приспособление, с помощью которого всю огромную энергию храмовых излучателей можно было при желании преобразовать в сплошной спектр электромагнитных волн — другими словами, в радиопомехи. И теперь в эфире не было слышно ничего, кроме воя и треска, как будто одновременно разразились вспышка на Солнце, магнитная буря и полярное сияние.

На экране было видно, как Даунер сорвал с себя наушники.

— — Чтоб вас ( Какого черта меня не предупредили? Он снова осторожно поднес к уху наушник и покачал головой.

— — Ничего не слышно. Похоже, мы пережгли все приемники, какие есть в стране.

— — Вполне возможно, — заметил Ардмор. — но все равно будем продолжать глушение.

К этому времени на всей территории Соединенных Штатов уже не осталось никакой единой системы связи, кроме пара‑радио в храмах Мотай.