Оставшуюся часть урока Марфа представляла себе, как могла бы отомстить Смирнову. Окунуть, например, его в вар, вывалять в перьях и выставить в школьном дворе на всеобщее посмешище! Сцены одна другой кровожадней проносились в ее голове. Привязав врага к дереву в дремучем лесу, где водятся жуткие чудовища, девочка ярко представила себе иную ситуацию. Вот Смирнов провалился в воду на Серебряных прудах. Бултыхается в полынье, цепляясь руками за обламывающийся лед, а она, Марфа, в это время спокойненько себе идет мимо. Смирнов тянет к ней руки, умоляет спасти, а она ему говорит: «Ну конечно! Теперь тебе хамить мне не очень — то хочется. И издеваться тоже. Умоляешь? „Миленькая, спаси!“ Раньше надо было думать». И Марфа гордо следует дальше. Нет, почему — то не получается! Смирнов там уже захлебывается, глаза выпучились.

Вот — вот потонет. Придется спасать. Ну почему она даже в мечтах не способна бросить его в беде? Он — то бы точно ее в такой ситуации бросил. И не просто бы бросил, а нашел бы какую — нибудь палку и утопил. А она вот не может. Пусть и в отместку за Данилу…

Едва кончились занятия, ребята помчались к Соколовым. Данила пребывал в волнении и нетерпении. Он уже полностью приготовил свой маскарадный костюм, на котором сейчас, нервно дергая хвостом, развалился Черчилль.

— Слушайте, — с улыбкой посмотрела на кота Диана. — Он, кажется, тоже собрался с нами идти. Может, возьмем?

— С ума сошла? — воскликнула Марфа. — Вдруг он чего — нибудь испугается и убежит, тогда мы больше никогда его не увидим. Место — то ему незнакомое, к тому же там собак бродячих полно.

— Но, между прочим, — Клим оценивающе оглядел Данилу и Марфу, — вы втроем с Черчиллем очень неплохо бы смотрелись.

— Точно, — хохотнул Илья. — И подавать бы вам стали в два раза больше.

— А денежки потом — в наш фонд Шестерых смелых, — с серьезным видом подхватила эту хохму Лиза. — И Черчиллю за труды банку его любимого кошачьего корма подарили бы.

— Лизка, ну ты совсем! — обиделась на подругу Марфа. — Я милостыню брать не собираюсь.

— Как это не собираешься? — напустился на нее Илья. — Ведь всю маскировку испортишь. Будешь брать, Соколова. Брать и благодарить. Иначе народ не поймет, зачем вы там стоите. Просят подать на операцию, а денег не берут. Учи вас! Кстати, Данька, ты табличку — то изготовил? — обратился Бородин к другу.

— Конечно, — кивнул тот, беря со стола прямоугольник плотного картона.

— Замечательно! — похвалил Илья. — Издали видно.

— Для того и старался, — ухмыльнулся Данила.

— А подаяние во что принимать собираетесь? — спросил Клим. — Вам надо поставить рядом какую — нибудь железную банку или коробку.

— Например, из — под печенья, — сообразила Марфа.

Она притащила из кухни банку. Илья оценивающе повертел ее в руках и произнес:

— На мой взгляд, великовата, ну ладно, сойдет. Только обязательно надо кинуть в нее горсть мелочи и хоть одну купюру. Якобы вам уже успели подать.

— Признайся, Бородин, что сам побирался, — прыснула Лиза. — Такие глубинные познания в нищенском деле…

— В отличие от тебя, Каретникова, я просто много читаю, — покровительственно похлопал ее по плечу Илья.