– Это не потому, что я какой‑то там садист, – негромко, словно сам с собой, говорил человек с ножами. – Это потому, что так надо. Потому, что мне ничего другого не остается...

– Стоп‑стоп, – возразил Дворников, возмущенный таким неконструктивным подходом. – Ну зачем же так сразу? Я же не отказываюсь говорить, я же не молчу... Я уже сказал, как зовут этого человека, что он хотел от меня...

– Мне сейчас нужно не это. Мне нужно знать, где он сейчас.

– Последний раз я видел его у себя на даче. Это было вчера. Или позавчера? – Дворников понял, что он потерял счет времени, и это его пугает. Он торопливо добавил: – Мы можем съездить туда.

– Это за городом?

– Да, это...

– Я не могу ехать за город, – с какой‑то обидой в голосе произнес убийца. – Мне нужно быть... Ты знаешь еще какие‑нибудь места, куда он может прийти?

Дворников решил соврать, потому что сидеть в сыром подвале, смотреть на сверкающие ножи и слушать поток сознания этого психа – это выше его сил. Он раскрыл рот, но тут зазвонил телефон.

Убийца недовольно поморщился и начал неуклюже рыться в вещах вокруг себя, пока не вытащил из‑под груды какого‑то тряпья мобильник. Он обращался с телефоном не очень уверенно, словно боялся сломать его. Дворников понимал, что убийце мобильник в новинку. Или же он крайне редко пользуется подобной техникой.

– Але, – сказал убийца. – Это я. Плохо слышно. Не могу я отойти, потому что у меня тут человек сидит. Не могу я все бросить и отойти. Ну и что?

Некоторое время он молча слушал. Слова в трубке ему, видимо, не нравились. Потому что он помрачнел лицом, машинально взял один из ножей и начал меланхолично тыкать им в стол.

– Слушайте, – возразил он пару минут спустя. – Я же не могу разорваться. У меня и так...

Он опять молча слушал.

– Я не могу одновременно сидеть в гостинице и заниматься этим делом! – раздраженно выпалил он. – Раньше надо было думать. Вы меня сюда зачем отправили? Вот именно. Вот именно. Этим я и занимаюсь. Но я не могу одновременно караулить ее... Месяц уже прошел. Сейчас я как раз обрабатываю... Но это может быть... Никуда она не денется! Она за целый месяц никуда не делась и сейчас никуда не денется! А у меня тут реальный шанс... Да? Ладно. Ладно. Когда? Ладно. Постараюсь.

Он осторожно положил мобильник на прежнее место. Потом взглянул на Дворникова. По выражению его лица Дворников догадался, что сейчас в этой лысеющей голове происходят сложные мыслительные процессы, напрямую касающиеся его, Дворникова, здоровья и жизни.

Дворников поспешно начал:

– Я знаю еще такие места, где...

Убийца достал моток скотча и быстрыми ловкими движениями заклеил Дворникову рот.

– Думать мешаешь, – объяснил он свои действия.

Через некоторое время мыслительный процесс завершается. Итогом размышлений стал весомый удар по дворниковскому черепу – удар, от которого сознание вылетает пушинкой. Дворников уронил голову на грудь – он выбывает из игры, которая поначалу так замечательно щекотала ему нервы, но потом как‑то незаметно перемахнула через грань между опасной игрой и чистой опасностью.

Дворников погрузился в темноту. Когда он придет в себя и когда добрые люди извлекут его из подвала на свет божий, все уже будет кончено. Удар по голове дал Дворникову детское счастье закрыть глаза в страшный момент фильма и открыть, когда уже идут титры. Но так везет далеко не всем.

Бондарев даже и надеяться не мог на такое везение. Когда Аристарх Дворников погружался в бессознательную темноту, Бондарев сидел на подоконнике в пустой квартире и смотрел в окно. То, что он видел, его не радовало.