Человек шагнул к ограждению правого 6opтa, полный желания скинуть котенка за борт, но каким-то образом, когда он подошел к ограждению, он обнаружил, что вместо этого он взял котенка за загривок и поднял его обратно на ограждение. Котенок немедленно впился зубами глубоко в основание его большого пальца и убежал за мачту.

Фафхрд с трудом подавил вопль. Слинур рассмеялся.

— Тем не менее, я осмотрю ее — властно сказал Мышатник.

Он с силой взял руку Хисвет. Она на момент позволила ему схватить ее, затем вырвала и, потянувшись, холодно сказала:

— Человек-с-кинжалом, вы забываетесь. Даже собственный врач не дотрагивается до Демоиселлы из Ланкмара, он трогает только мою служанку, на которой Демоиселла указывает свои боли и симптомы. Уходи от меня, Человек-с — кинжалом.

Обиженный Мышатник опять возвратился к ограждению. Фафхрд облизал основание своего большого пальца. Хисвет подошла и встала позади Мышатника. Не глядя на него, она тихо сказала:

— Ты должен был вызвать мою служанку. Она довольно хорошенькая.

Пальцеобразный обрезок красного солнца опускался на горизонте.

Слинур окликнул «воронье» гнездо:

— Что с черным парусом?

Солнце зашло со слабым зеленым блеском. Хисвет повернула свою голову и поцеловала Мышатника в щеку пониже уха, пощекотав языком:

— Сейчас я потерял тебя из виду, капитан — откликнулся матрос из вороньего гнезда — Туман с севера. К северу маленькое черное облако, похожее на черный корабль, движется по воздуху. Сейчас оно также исчезло. Все исчезло, капитан.

Хисвет подняла свою голову. Слинур, ворча, подошел к ним.

— С «вороньего» гнезда видно так же мало.

Хисвет задрожала и сказала:

— Белые тени замерзнут. Они изнежены, Человек-с-кин-жалом.

Мышатник вздохнул.

— Вы, Демоиселла, восхитительная Белая Тень.

Затем он подошел к серебряным клеткам, громко говоря для Слинура:

— Будет ли нам доставлено удовольствие лицезреть их, Демоиселла, завтра на палубе? Это должно быть довольно поучительно, наблюдать вашу власть над ними.

Он поласкал воздух над ними и сказал явно неправду:

— По-моему, они прекрасные, красивые парни.

В действительности он всматривался, полный предчувствия, в какое-то подобие маленьких копий и шпаг, о которых упоминал Слинур.

Двенадцать крыс без любопытства смотрели на него. Одна, казалось, даже зевнула.

Слинур отрывисто сказал:

— Я должен предостеречь вас от этого, Демоиселла. У моряков сумасшедший страх и ненависть ко всем крысам. Будет лучше нс возбуждать их.

— Но это просто крысы — сказал Мышатник, пока Хисвет только готовилась ответить — Они замерзнут.

Фафхрд, слышавший это, убрал руку ото рта и подошел, торопясь к Хисвет, говоря:

— Маленькая Хозяйка, может, я снесу их вниз? Я буду мягок, как Клешитская Кормилица.

Он поднял между большим и третьим пальцами клетку с двумя крысами. Хисвет наградила его улыбкой, сказав:

— Я хочу, чтобы вы сделали это, любезный Человек-с — мечом. Грубияны матросы обращаются с ними так грубо. Но две клетки вы можете спокойно понести. Нам нужна подходящая помощь.

Она посмотрела на Мышатника и Слинура.

Так, Слинур и Мышатник, второй к своему отвращению и недоброму предчувствию, должны были осторожно взять каждый серебряную клетку, и Фафхрд с двумя пошли сопровождать Хисвет к ее каюте на корме.

Мышатник не мог удержаться, чтобы скрытно не прошептать Фафхрду:

— Глупец! Сделать из нас крысиных грумов! Может, ты хочешь быть укушенным крысами, чтобы противопоставить их кошачьему укусу?

В дверях каюты черная служанка Хисвет, Фрике, забрала клетки.