|
Вероятно, он поставил отбитый кусок стены на место, а может быть и нет. Не знаю. Во всяком случае, ему этого делать было не нужно. У нас с вами не было случая зайти в номер 8 да и необходимости тоже. Первое, что я понял, это что ваша комната освещена горящим пламенем. Я помчался со всех ног, петляя под навесами для машин, так как услышал, что они возвращаются по коридору, открывая двери всех номеров, бросая туда бомбы и затем аккуратно закрывая двери, чтобы все выглядело «как положено». Все это время Джеймс Бонд время от времени бросал взгляд на крышу административного корпуса, видневшуюся над горящими кабинами. И вдруг произнес как бы между прочим. – Они подожгли его. Теперь я должен заняться ими. Как вы себя чувствуете, Вив? Смелость вас не покинула? Как голова? Я нетерпеливо произнесла. – Ох, со мною все в порядке. Но, Джеймс, нужно ли вам с ними связываться? Пусть уходят. Что они значат? А вы можете пострадать. Он твердо произнес: – Нет, дорогая. Они нас чуть не убили. В любой момент они могут вернуться и обнаружат, что ваш револьвер исчез. В этом случае мы лишимся преимущества внезапности. И я не могу позволить им так уйти. Они убийцы. Если уйдут, завтра убьют кого нибудь еще. – Он весело улыбнулся. – Кроме того, они лишили меня рубашки. – Хорошо, тогда вы должны позволить мне вам помочь. – Я дотронулась до него рукой. – Вы будете осторожным, хорошо? Я не смогу без вас. Я не хочу снова остаться одна. Он не обратил внимания на мою руку и сказал почти холодно: – Не нажимайте на руку, в которой я держу оружие. Я должен это сделать. Это моя работа. Теперь, – он вручил мне «Смит Вессон», – вы тихо двигаетесь за деревьями к стоянке номер три. Она в темноте, и ветер отгоняет огонь в другую сторону. Вы можете подождать там, вас там не заметят. Если мне понадобится помощь, я буду знать, где вас найти. С места не двигайтесь. Если я позову, бегом ко мне. Если со мной что нибудь случится, идите вдоль берега озера как можно дальше от этого места. После этого пожара завтра здесь будет куча полицейских. Тогда незаметно вернитесь и свяжитесь с кем нибудь из них. Они вам поверят. Если начнут спорить, попросите их позвонить в ЦРУ в Вашингтон, – увидите, как они завертятся. Просто скажите им, кем я был. В моем снаряжении есть номер, нечто вроде опознавательного знака 007. Постарайтесь не забыть! 13. Перестрелка «Я была… Кем же я была?» Зачем он сказал это, подал Богу, судьбе – или кто там еще распоряжался нами сегодня ночью – эту мысль? Нужно всегда гнать от себя дурные мысли. Они живут, распространяются в нашем сознании, как звуковые волны. Если Бог или судьба настроены в данный момент на твою волну, они могут воспринять мысль о смерти, но истолковать ее превратно, как просьбу! Поэтому я не буду думать ни о чем подобном, чтобы не усугублять темный настрой судьбы! Какая ерунда! Это Курт мне внушил подобные идеи. Он всегда был набит «космическими ценными реакциями», «криптограммами жизненных сил» и другой тевтонской мистикой, которую я однако впитывала будто он лично являлся – а он иногда на это намекал – «Главной Движущей силой» или по крайней мере, ее частью, которая контролировала все эти вещи. Конечно, Джеймс Бонд произнес это скорее как суеверное заклинание удачи, – так лыжники, с которыми я была знакома в Европе, желали друг другу перед спуском: «Чтоб ты сломал себе шею и ноги!» Таким пожеланием они хотели отвести дурной глаз и предотвратить несчастный случай. |
